Она наконец вспомнила что было после! Волна воспоминаний окатила её с ног до головы: они с Карабасом поднялись наверх и зашли в номер с цифрой 6[1], где долго беседовали наедине. Она раскладывала для него карты Таро, но все карты в её памяти так и остались белыми пятнами, хотя она была уверена, что тогда читала его как открытую книгу. Новый знакомый в чёрной маске неспеша подливал ей дешёвое крепкое вино раз за разом, а затем, когда она уже была достаточно хорошенькой, он легко и просто соблазнил её. От мелькающих в памяти образов обнажённых тел и страсти в залитой красным светом маленькой комнатке щёки актрисы мгновенно вспыхнули.
Девушка опешила от накрывших её негодования, вины и стыда одновременно. Она открыла рот как рыба не в силах что-то сказать в ответ уже начавшему беспокоиться Буратино.
— Ты чего? — Буратино вскинул бровь и посмотрел на девушку уже не через зеркало, а встав вполоборота. — У тебя всё в порядке? Ты вся красная, как рак.
— Что такое? — Мальвина отвлеклась от Артемона и платьев и обернулась к Буратино и Изабель. — Что, стало стыдно наконец? Ещё бы! Такое учинить!
— Я… — растеряно промямлила девушка. — Какой кошмар…
— Вот именно! — важно и негодующе подняла вверх указательный палец Мальвина. — Ещё какой кошмар!
Изабель почувствовала себя абсолютно ужасно впервые за долгое время. Она никогда, никогда не спала с другими мужчинами и даже не позволяла прикасаться к себе как-то подозрительно-интимно. Приобнять за плечи, поцеловать ручку и поцеловать в щёку — вот весь спектр того, что она разрешала «чужим» мужчинам за пределом своей театральной семьи. Как она могла? Неужели она позволила себе такую выходку? А что будет всё это когда узнает муж? Нет, она сама не сможет простить себя за подобное отвратительное безобразие, даже если сам Карло великодушно простит её.
Пока все пытались понять, что происходит с несчастной актрисой, в гримёрную влетел злющий как чёрт Арлекин. Весь красный от злости до кончика носа он пыхтел и сопел, едва ли не взрываясь:
— Этот полудурошный пижон опять всё перевернул в костюмерной и до смерти напугал наших девчонок! — Арлекин стукнул по письменному столу кулаком так, что все черновики сценария снова осыпались на пол. — Да чёрт бы его подрал этого Карабаса!
Буратино с Мальвиной обернулись и многозначительно посмотрели на Арлекина взглядом говоря ему замолчать. Тот всплеснул руками в порыве гнева:
— Да чёрт бы с вами! — воскликнул он пробкой вылетая из гримёрки.
Не успела Изабель и слова сказать, как в гримёрку скромно высунулся из коридора слегка помятый Пьеро. Он утёрся рукавом и печально вздохнул.
— Кучер сказал, что Карло прибыл на рассвете. — протянул тоскливо Пьеро. — Он привёз с собой пакет различных деталей. Лиззи слышала как он ушёл в кабинет час тому назад.
Актриса поднялась со стула и накинув алый халатик поверх панталон и рубашки вышла в коридор быстрым шагом. Она за пару минут добралась до кабинета и остановилась прямо в дверях — её муж мирно спал сидя за письменным столом, а на его верстаке лежал пакет с деталями. Изабель выдохнула и потерев лицо ладонями в надежде согнать беспокойство зашла в его кабинет.
Девушка выдохнула с облегчением — вид сопящего и улыбающегося во сне мужа, который наконец нашёлся, позволил ей немного расслабиться и будто сбросить груз с плеч. Однако его улыбка снова заставляла совесть скрестись внутри: Изабель уже представляла как он будет смотреть на неё, когда узнает о том, что произошло вчера, как улыбка исчезнет с его губ… Если Карло вовсе не решит навсегда исчезнуть из её жизни. Они ведь так сильно доверяли друг другу, делились секретами и тайными размышлениями, идеями, радостями и невзгодами. Они всегда были честны, откровенны и верны друг другу, а теперь.
«Святая лампочка!» — подумала с грустью актриса. — «Что я скажу ему? Как я ему это скажу? А что потом будет… Вот ведь я…»