А где начинали они?
Мир центавриан.
Иногда события замыкаются в круг.
Он широко раскинул руки и, глядя в ночное небо, издал пронзительный, яростный вопль. Позади него вскинулся викххеран.
Пришло время хаоса.
Скованная черными цепями, женщина взглянула на своих пленителей. Она видела безумие, горящее в их глазах. Она улыбнулась разбитыми губами. Сила есть даже в миг полной беспомощности.
Все что требовалось — лишь правильные слова.
Повсюду их сопровождало зловоние — осязаемое, липкое и тяжело висящее в воздухе. Смерть. Это был запах гниющих трупов, червей и свежевскопанной почвы, сырого болота и мертвых костей земли. Они так давно поклонялись своим Лордам Смерти, так давно оставались возле артефактов Смерти, что частица этого порока въелась в них. Навечно и бесповоротно их души были поражены этой порчей.
Разумеется, ведь всем, что их действительно волновало, была смерть плоти.
И она приближалась. Она скоро придет.
В трех обликах. Земля, Огонь, и третий. Мудрость.
Вождь Культа подошел к ней. Она видела все его секреты, все его потаенные мысли и страсти. Он не был злым. Он просто был тем, кто ждал власти — лишь для того, чтобы увидеть как власть отбирают у него. Он был сильным — всегда окруженным сильнейшими, достойным — в компании великих, Дукхат, Синовал, Соновар, Такиэр.... все они забирали то, что он считал своим.
И самой горькой обидой из всех было то, что он знал — они были более достойны власти которой владели, больше чем когда—либо мог стать достоин он.
— Это будет сделано. — сказал он ей, удержавшись от торжества в голосе. Она восхитилась этим. Он действительно верил. Искренне. — Придет то, о чем ты сказала нам, то, что ты напророчила нам. И это будет сделано.
— Здесь будет смерть и ничего кроме смерти.
Она изрекала слова тихо, в лад ему, подстраивая каждый тон, оттенок и слог. Непохоже было, что он обращал внимание.
— Ты хорошо послужила нам. В конечном счете. Теперь ты поняла, что мудро не вставать у нас на пути. Ты хорошо направляла нас. Ты даже дала нам инструмент, в котором мы нуждались, чтобы призвать Их. Мы оплатим цену, которую потребуют они.
Какой бы эта цена ни была.
Он наклонился вперед и коснулся ее лба, словно в благословении. Она закрыла глаза и подавила позыв содрогнуться. Там, где он коснулся, осталось словно скользкое, масляное пятно на коже; отвратительный, тошнотворный жир, пропитанный гноем и ядом.
— Мне пора. Еще многое надо сделать. Думай о том что придет. Думай... — Его глаза загорелись мессианским жаром.
— И славь его.
Потом он ушел. Он не умрет сегодня. Еще не время. Это не его судьба. Он верит в судьбу, этот мужчина, в отличие от тех, кто предъявлял свое право на его власть. Он верит, и потому когда он потребовал, чтобы она назвала день его смерти — она сказала ему правду. Другой мог бы попытаться избежать того, что случится, но только не он. Он с радостью встретил бы ее и потому предсказывать было гораздо легче.
Справились бы даже те, кто не мог видеть будущее.
Она закрыла глаза и попыталась медитировать. Тридцать четыре минуты до того, как они появятся. Ее видения были гораздо точнее, чем обычно. Может быть, события движутся к концу или, возможно, влияние порчи Чужаков подстегнуло ее истинное видение. Какой бы ни была причина, она видела лучше чем обычно, лучше чем мог кто—либо из тех, о ком говорили легенды.
Вплоть до предела. После — не было ничего.
Больше двадцати лет ей являлось одно и то же видение. Открытый черный портал, замок, парящий над миром, покрытым могилами, хор бессчетных кричащих душ.
И, в завершение, все скрывает взрыв света .
А потом...
Ничего.
Эта вселенная перестанет существовать. Потом будет новое время, иное время, время, куда не может проникнуть ее взор.
Она не знала страха; не сейчас. Никто не мог придумать худшей пытки для нее, чем незнание, чем невозможность знать. После той вспышки света... что?
Она так и не узнает.
Вален бы понял.
Послышался звук открывающейся двери, испуганный крик, вопли о помощи, а затем боевой клич, клич обращенный к небесам, в стиле воина тысячелетней давности.
— Широхида!
Схватка была кровавой, но в конечном ее исходе сомневаться не приходилось. Культ был готов умереть, более того, они радовались этому. Их вождь исполнит священную миссию, и все они вознесутся, дабы быть в смерти со своими Лордами. Как было напророчено.
А сражались они с вождем тех, кто посвятил себя охоте на им подобных, и подле ее был один из величайших воинов, что когда—либо был рожден.