— Около пятнадцати минут.
— Точное время, когда Келхаун наскочил на Стрейдера, известно?
Она кивнула:
— На следствии Келхаун показал, что его разбудил шум затормозившей машины. Он сразу посмотрел на часы — было двадцать минут пятого.
— Гмм… Еще один вопрос… Ваш супруг давал вам когда–нибудь повод для подозрений в неверности?
— Нет, — сказала она. — Конечно, нет!
— Вы помните, в этом возрасте иногда…
Глаза ее гневно сверкнули:
— Я же сказала… — Внезапно она замолчала. — Простите, — сказала она и улыбнулась. Потом провела рукой по волосам — характерный для нее жест, свидетельствующий об усталости, и добавила: — Я не хотела вас обидеть.
Она явно устала. Не очень–то хорошо выполняются предписания доктора.
Я потушил сигарету и встал:
— А теперь — в постель! Я принесу вам лекарство.
Я принес из своего номера одну таблетку снотворного.
Она улыбнулась:
— Вы и доктор Грэм — парочка никудышных заговорщиков. Неужели ни вам, ни ему не пришло в голову, что я бы давно развязалась таким способом, если бы захотела?
— Откровенно говоря, — ответил я, — ни один из нас не был уверен, как вы справитесь с этой ситуацией. Вы — мужественная женщина. Гораздо мужественнее, чем мы о вас думали.
Она встала и протянула мне руку.
— Ладно, идите отдыхать, пока я не уличила вас в обмане. Вы никогда не поймете, сколько вы сделали для, меня.
— Спокойной ночи! — сказал я.
Закрыв черный ход, я вышел на галерею и сел на ступеньку крыльца напротив входа в мой маленький номер. Я покуривал и наблюдал за окрестностями, пока не пришла Джози. Кто знает, на что они решатся в следующий раз?
Когда Джози вернулась — это было около половины двенадцатого — и устроила себе постель в комнате рядом с миссис Лэнгстон, Джорджия уже мирно спала. Я велел Джози запереться на засов и тоже отправиться спать.
Придя в номер, я проверил, плотно ли заперто окно и задернул занавески. Вспомнив о дробовике, я почувствовал неприятный холодок. Мне казалось, что я все еще вижу два пустых глаза, которые ищут меня во мраке сарая, словно какой–то радар в кошмарном сне. Такого бы не испугался только круглый идиот!
Да, он был хитер! Он чуть было не убил меня, а я не имел пи малейшего представления, кто он. И если я не высвечу его из этой темноты, прежде чем ему представится второй удобный случай, не очень–то у меня будет красивый вид, когда меня найдут.
Я лежал в темноте, прислушиваясь к мерному жужжанию кондиционера и пытаясь отыскать в этом деле хоть какой–нибудь проблеск света.
Лэнгстон выехал на рыбную ловлю целым и невредимым самое раннее без десяти 4 и прибыл туда в 20 минут пятого — с проломленной головой и завернутый в брезент на заднем сидении своей собственной машины. Поездка туда занимает 15 минут. Значит, за 15 оставшихся минут он успел куда–то заехать и получить смертельный удар по голове. Это место не могло быть где–то далеко. Правда, это обстоятельство мало мне помогло: городок маленький и в такой ранний час, при полном отсутствии уличного движения, можно пересечь весь городок буквально за пять минут.
Но какую роль играет в этом деле женщина? Даже если бы мистер Лэнгстон и был дамским угодником — чего, кстати, по общему утверждению, не было, — он бы не отправился в 4 часа утра, да еще с рыболовными снастями, на свидание с женщиной. Это просто нелепо.
“Видимо, если уж в это дело и затесалась женщина, то эта женщина — подружка Стрейдера, та самая женщина, ради которой он сюда приезжал три раза. Но в таком случае какая могла быть связь между любовницей Стрейдера и Лэнгстоном?”
Самым легким ответом на этот вопрос был ответ, которого придерживалась полиция: это была жена Лэнгстона… Нет, надо начинать с другой стороны. Эта женщина жила в этом городке и, должно быть, знала Стрейдера раньше. За два месяца он трижды приезжал, чтобы повидаться с ней, а ведь поездка в оба конца составляет тысячу миль! Стрейдер не был любвеобильным подростком — значит, эта особа — девочка что надо! Конечно, никогда не знаешь, на какую женщину может польститься тот или иной мужчина, но много ли я здесь видел женщин, которые заставили бы меня проехать расстояние, равное длине штата Флорида, чтобы провести с ними пару часов?
Только одну!.. И опять мне пришлось вернуться к точке зрения полиции.
Я вздохнул в темноте и закурил сигарету. Тем не менее эта женщина где–то здесь, и я должен ее найти!
Пока у меня была одна слабая зацепка: когда она позвонила мне по телефону, то не изменила голос, не выдала себя за пьяную, как поступила, позвонив в то роковое утро миссис Лэнгстон. Это было ей не нужно, по их замыслам, через полчаса мне предстояло умереть. Не бог весть какая зацепка, но все же что–то.