Я выпил содержимое баночки от горчицы. Сильвия вскочила.
– Вам нехорошо?
– Да.
– Ради Бога, скажите, что случилось?
– Он убил Ронни.
Теперь, когда я произнес самое страшное и увидел, что ее это потрясло, мне стало легче. С минуту Сильвия смотрела на меня с каким–то глупым выражением, совсем как Анни, там, на лестнице. Потом быстро спросила:
– Когда?
– В половине десятого.
– Он был здесь в семь часов. Провел со мной весь вечер. Клянусь, что я буду стоять на своем, даже если меня будут бить резиновыми палками в течение месяца.
Только молодость может так непосредственно реагировать. Через секунду после шока она уже знает, что ей нужно говорить, как держаться. Рядом с ней я почувствовал себя беспомощным стариком.
– Он стащил револьвер у моего брата и оставил его возле трупа. Теперь уже никто не может ему помочь.
Сильвия резко повернулась и вышла в соседнюю комнату.
– Куда вы?
– Я хочу его видеть.
– Сначала я должен поговорить с ним.
– Нет–нет, вы не можете это сделать без меня.
– Это еще почему?
– Потому что я его люблю, глупый вы человек.
Мы вошли в спальню, если вообще эту клетушку, размером чуть больше шкафа, можно было так назвать. Всю комнату занимала кровать. Билл спал, укрытый до подбородка одеялом. Я тронул его за плечо. Он вздрогнул и тут же проснулся.
– Откуда ты взялся?
– Он нашел номер в телефонной книге и позвонил, – объяснила Сильвия.
– Я пришел от Ронни.
На лице Билла появилось презрительное выражение.
– Ты всюду должен сунуть свой нос! Ну что ж, великий Ронни прислал тебя с какими–то новыми угрозами? Отлично! Можешь ему передать, чтобы он убирался ко всем чертям! Меня не волнует, что он собирается делать. Он меня не интересует ни живой, ни мертвый. Дело касается только нас с Жанной. Она любит меня и собирается развестись с ним. После этого мы поженимся. И идите вы все к черту!
Он повернулся к Сильвии, указывая на меня пальцем:
– Сильвия, будь добра, выкинь из своей квартиры этого достойнейшего издателя. Я устал и хочу выспаться.
У меня задрожали ноги, но мне казалось, что дрожит весь дом. Я с трудом вымолвил:
– Ронни убит!
На лице сына появилось искреннее удивление. Билл с детства никогда не притворялся.
– Значит, не ты его убил?
– Я убил Ронни? Ты с ума сошел!
Мне вдруг захотелось смеяться. Я с трудом сдержал душивший меня смех.
– Он этого не сделал! Это не он убил Ронни! – говорил я, обращаясь к Сильвии.
Глава 11
Сильвия не обращала на меня внимания. Я вообще сомневаюсь, что она слышала мои слова. Даже если бы она и не сказала, что любит Билла, я увидел бы это сам. Вся комната была переполнена любовью этой невзрачной девушки.
Билл побледнел.
– Что случилось, папа? – спросил он.
– Его застрелили.
– Когда?
– Двадцать минут десятого мне позвонила Жанна. Мы отправились туда с Петером и Ирис. Нашли труп и вызвали полицию.
Я отдавал себе отчет в том, что впереди еще много трудностей. Придется иметь дело с сержантом Трантом. Но что мне теперь до всего этого, если Билл не убийца?
Билл нервно закурил.
– Его застрелили из револьвера Петера?
– Да. Но ведь это ты его стащил?
– Ни в чем не признавайся! – воскликнула Сильвия.
– Почему? – поинтересовался я. – Разве вы считаете меня врагом?
– А кто же вы? Вы вызвали полицию, натравили ее на Билла. Вы пришли убедиться, здесь ли он?
Она меня ненавидела. И я не осуждал ее за это. Но я не мог и оправдываться в такой момент.
– Ты взял револьвер у Петера?
– Да.
– Сегодня?
– Да.
– Этот револьвер лежал на ковре возле трупа Ронни. Билл облизал губы. Сильвия закричала:
– А вы, как следовало ожидать от любящего отца, оставили его там, чтобы полиция его нашла?
– Да.
– Эх, вы…
Не глядя на нее, Билл сказал:
– Сильвия, отстань от него. Папа, им известно, что это револьвер Петера?
– Петер вынужден был это признать.
– Ясно.
Лицо Билла как–то сразу постарело и осунулось.
– И ты рассказал им все… – обо мне… о Жанне… и… – Это все из–за Жанны, это ее вина! – кричала Сильвия, и в ее голосе было столько ревности и злобы, что она могла возбудить к себе только жалость. Билл вспылил:
– Выйди отсюда!
– Но, Билл?!
– Закрой свой рот и убирайся вон!
Лицо Сильвии перекосилось, она готова была разрыдаться. Мне было от души жаль ее. Конечно, она необыкновенная девушка, умеет писать повести в стихах, но до сих пор не поняла, что при ее весьма невзрачной внешности нельзя так проявлять свои чувства. Сильвия, тяжело ступая, вышла из комнаты.
Билл сидел, уставившись в одну точку.
– Значит, ты думал, что это я убил Ронни. Ничего себе! Он не обвинял меня, просто констатировал факт, как будто всегда знал: что бы ни случилось, я всегда буду подозревать его в худшем.
– А полиция тоже так считает?
– Да.
– Они намерены меня арестовать?
– Не горюй. Я возьму адвоката. Мы будем бороться.
Он посмотрел на меня так, словно считал мой оптимизм совершенно бессмысленным.
– Ты шутишь, папа?
– Нет причин отчаиваться. Ведь главное, что это не ты убил. У нас не осуждают невинных.
– А кто сказал, что я невиновен? Ты, конечно, был прав. Это я убил Ронни. Я!..
Он опустил голову и тяжело дышал. Меня охватил ужас, но это длилось одно мгновение. В его голосе было столько горечи, обиды, отчаяния. Я понял: он просто жалкий упрямец!
– Что с Жанной? – спросил он.
– С ней все в порядке. Ронни закрыл ее в комнате. На ключе должны сохраниться отпечатки его пальцев, и полиция их уже сняла.
Билл поднял голову. Он тупо смотрел на меня, словно не понимая моих слов. Наконец он выдавил из себя:
– С Жанной все хорошо?
– Да.
Он оживился, встал с постели и сказал:
– Бедный папа…
– Но ведь не ты это сделал?
– Неужели ты мог так подумать?
– Вот что. Я позвоню Артуру Фридлянду. Он хоть и не является специалистом по криминальным делам, но разбирается в них, – сказал я. – А пока он приедет, расскажи: что же все–таки произошло?
– Хорошо.
– Ты оденься, а я позвоню Артуру.
– Печально… Ведь я знаю твою привязанность к Ронни… Я вышел в другую комнату. Сильвия сидела на столе.
В руках у нее была стеклянная баночка с вином. Подойдя к телефону, я сказал:
– Мне надо связаться с адвокатом.
Она не ответила. Я положил ей руку на плечо.
– Вот увидите, все будет хорошо.
– Идите вы ко всем чертям! – зло ответила она.
Я набрал номер Артура Фридлянда. Он был юристом нашего издательства. Артур только что вернулся из Балтиморы и еще не спал. Я сказал ему, что дело очень серьезное, и дал адрес Сильвии. Не задавая вопросов, он заверил меня:
– Сейчас буду, Жак.
– Спасибо, Артур.
Билл вышел из спальни. Подойдя к столу, на котором стояло вино, и не найдя стакана, он стал пить из банки. Артур приедет? – спросил он.
– Да.
Билл направился в ванную. Холодный душ взбодрил его. Несколько придя в себя, он произнес:
– Вот теперь я могу обо всем рассказать. Сильвия поднялась и нервно сказала:
– Если я мешаю, то могу выйти погулять.
– Не дури. Можешь остаться, – обронил Билл.
Сильвия подошла к Биллу и обняла его. Он ласково похлопал ее по плечу. «Сильный, здоровый мужчина успокаивает свою невесту». – Промелькнуло у меня в голове. Она села на топчан.
– Итак, папа, начнем с начала?
– Да, с тех пор, как ты пришел туда сегодня в первый раз, после полудня.
– Я вернулся из Файр Истленд после четырех. Поставил машину в гараж.
– Знаю.
– К Сильвии я приехал на метро. Меня мучили угрызения совести за мое поведение с Жанной там, на острове. Я был неправ и считал, что обязан извиниться перед ней. Она оставила там свою сумочку. Вот и предлог для встречи. Я взял сумочку и направился на 58–ю улицу. Мне открыл Джонсон. В холле была Анни. Я спросил, дома ли Жанна, она ответила, что Жанна в гостиной… Она меня совсем не ждала. Я ей объяснил, что ничего не изменилось, что я ее люблю и всегда буду любить. Жанна встала и мы обнялись. Она только повторяла: «Как мне тяжело!» и плакала. В этот момент и вошел Ронни.