Он вопросительно взглянул на нее.
— Я мог бы разок двинуть его в челюсть ради вас. Если, конечно, он еще не убрался отсюда.
Каприсия улыбнулась, услышав столь неожиданное предложение.
— А как же собаки? — спросила она. — От них-то не отделаешься ударом в челюсть.
Упоминание о собаках несколько умерило его пыл.
— Честно скажу, не люблю я собак, — признался таксист. — Особенно таких здоровых.
Он снова посмотрел на нее, теперь в его взгляде было сомнение.
— Ну так что, вы не передумали? Едем к дому?
— Разумеется, — ответила она серьезно.
Шофер нажал на газ, и машина бешено взревела — как видно, старушка немало потрудилась на своем веку.
— Только не говорите, что вас не предупреждали, — проворчал он, въезжая в ворота, — и не ввели в курс дела.
Они проехали примерно половину аллеи, и Каприсия почувствовала, как ее опасения усиливаются. Главная аллея, широкая и длинная, безнадежно заросла травой, а живая изгородь кустарника, раньше, видимо, имевшая строгую форму, теперь, не сдерживаемая ножницами садовника, кое-где дотянулась ветками прямо до середины дороги. Густые и раскидистые кроны высоких деревьев благородных пород по обе стороны аллеи лишь придавали уединенной атмосфере этого места слегка зловещий оттенок.
Внезапно аллея сделала крутой поворот, и сердце Каприсии забилось сильнее.
Ее взору предстал во всей красе классический елизаветинский особняк, не столько бережно сохраняемый, сколько чудом уцелевший наперекор всем посягательствам времени и непогоды. Высокая островерхая крыша, характерные для эпохи Тюдоров скошенные каминные трубы.
От дома веяло романтикой и древностью. Преобладали черный и белый цвета, но кое-где поблескивал на холодном октябрьском солнце оставшийся со времен Тюдоров розоватый кирпич. Землю и ступени, ведущие к дому, ковром покрывали осенние листья. Когда Каприсия выбралась из такси, ее ноги по щиколотку в них утонули, так что она с некоторым трудом добралась до входной двери.
Шофер шел следом, неся в обеих руках по чемодану и опасливо оглядываясь вокруг. Каприсия потянула шнур звонка.
— Мрачноватое местечко, — заметил шофер. — Всегда вокруг ни души… появ- ляются, когда их не ждешь, — добавил он, вспоминая пережитое здесь. Он заглянул в полутемный холл, что не составляло труда, так как входная дверь была приотворена. — Пока собак не видать, — пробормотал он с облегчением.
Каприсия еще раз дернула за шнурок, и тут только из глубины дома послышались шаги. Дверь распахнулась внутрь, и холл стал виден целиком — великолепный, старинный, со стенами, обитыми деревянными панелями. Было темно, холодно, мебель покрывал толстый слой пыли.
Каприсия глубоко вздохнула, пытаясь справиться с волнением. Если служанка, впустившая их в дом, останется здесь работать, следует с самого начала установить с ней хорошие отношения. От природы доброжелательная, Каприсия приветливо улыбнулась высокой, худой, увядшей женщине в грязноватом переднике.
— Я — Каприсия Воган, — сказала она. — А вы, должно быть, миссис Билль?
Женщина смотрела на нее с напряженным вниманием.
— Правильно, мисс. Тим Билль — мой муж. Мы присматриваем за домом.
— Присматриваете? — хмыкнул шофер, пожимая плечами. — Оно, конечно, дом большой, за всем не уследишь… Что делать с чемоданами? — Он взглянул на Каприсию, ожидая ее распоряжений. — Могу отнести наверх, если пожелаете, мне нетрудно.
— Спасибо. Но я думаю, мистер Билль не откажется сделать это сам.
Каприсия снова улыбнулась миссис Билль, у которой, казалось, недоставало энергии ответить, настолько ее сковало волнение.
— А теперь, будьте добры, сколько я вам должна?
Шофер почесал затылок.
— Ну… от станции пять миль… и багаж у вас приличный.
Теперь он теребил мочку уха.
— Пары соверенов, я думаю, не слишком много?
Каприсия протянула ему две фунтовые бумажки и добавила пять шиллингов. Миссис Билль сделала протестующий жест рукой.
— Разве это расстояние… Тим мог позже съездить за вашим багажом, если бы вы оставили его на станции.
Каприсия улыбнулась ей.
— Все в порядке, миссис Билль, все равно мне не добраться сюда без такси.
— Ну, раз вы уже здесь, надеюсь, вам тут понравится.
Шофер довольно улыбнулся — теперь он мог спокойно уезжать, да и встреча с собаками не состоялась.
— Как только захотите, мисс, я могу отвезти вас, куда пожелаете. Раз у вас нет машины, вы быстро почувствуете себя оторванной от мира.