Миссис Кертин ответила не задумываясь:
– Высокие напольные часы в углу и часы на стене. Оттуда выскакивает птичка и говорит: «Ку-ку». Иногда даже подпрыгиваешь от неожиданности. – Она поспешно добавила: – Я никогда не прикасалась ни к тем, ни к другим часам. Мисс Пебмарш сама любит их заводить.
– С ними не случилось ничего дурного, – заверил ее инспектор. – Вы уверены, что сегодня утром в гостиной были только эти часы?
– Конечно. Откуда там взяться другим?
– Там не было, например, квадратных серебряных часов в форме кареты, маленьких позолоченных часиков на каминной полке, фарфоровых часов с цветами или часов в кожаном футляре с надписью «Розмари»?
– Нет, ничего такого там не было.
– А вы бы их заметили, если бы они там были?
– Конечно, заметила бы.
– Каждые из этих часов показывали время примерно на час вперед по сравнению с часами с кукушкой и напольными часами.
– Должно быть, они иностранные, – предположила миссис Кертин. – Как-то я с моим стариком путешествовала на автобусе по Швейцарии и Италии, так там часы тоже показывали на час вперед. Во всем виноват этот Общий рынок. Ни я, ни мистер Кертин терпеть его не можем. Мне хватает Англии.
Инспектор Хардкасл уклонился от политической дискуссии:
– Можете сообщить мне точное время, когда вы покинули дом мисс Пебмарш?
– Ровно в четверть первого, – ответила миссис Кертин.
– И в это время мисс Пебмарш была дома?
– Нет, она еще не вернулась. Мисс Пебмарш обычно приходит между двенадцатью и половиной первого, но не всегда.
– А когда она ушла из дому?
– Еще до моего прихода – то есть до десяти.
– Благодарю вас, миссис Кертин.
– Странная история с этими часами, – заметила женщина. – Может, мисс Пебмарш купила их на распродаже. Судя по вашим словам, выглядят они довольно чудно́.
– А мисс Пебмарш часто посещает распродажи?
– Месяца четыре назад мисс Пебмарш купила на распродаже шерстяной ковер в очень хорошем состоянии. Она сказала мне, что он стоил дешево. Кроме того, мисс Пебмарш приобрела там несколько плюшевых занавесок. Конечно, их пришлось немного подрезать, но выглядели они как новые.
– Но мисс Пебмарш не покупала на распродажах всякие безделушки, картинки, фарфор и тому подобное?
Миссис Кертин покачала головой:
– Насколько я знаю, нет, хотя, конечно, на этих распродажах увлекаешься и хватаешь что попало, а когда вернешься домой, то думаешь: «Что я буду с этим делать?» Однажды я купила шесть банок джема. Если бы я сама его приготовила, это обошлось бы дешевле. А чашки и блюдца лучше покупать на рынке по средам. – Миссис Кертин уныло покачала головой.
Чувствуя, что больше из нее ничего не вытянешь, инспектор удалился. Эрни тотчас же внес свой вклад в обсуждавшуюся тему.
– Убийство! Вот здорово! – воскликнул он.
Освоение космоса полностью было вытеснено сегодняшним потрясающим событием.
– А мисс Пебмарш не могла сама его прикончить? – с энтузиазмом осведомился он.
– Не говори глупости, – ответила ему мать. Внезапная мысль мелькнула у нее в голове. – Интересно, должна ли я была ему рассказать…
– О чем рассказать, мама?
– Ладно, не важно, – махнула рукой миссис Кертин. – В конце концов, это не имеет никакого значения.
Глава 6
Рассказывает Колин Лэм
Когда мы съели два недожаренных бифштекса и запили их пивом, Дик Хардкасл с наслаждением вздохнул и заявил, что чувствует себя куда лучше.
– К черту мертвых страховых агентов, таинственные часы и истеричных девушек! Давай поговорим о тебе, Колин. Я думал, что ты покончил с делами в этой части света, и вдруг вижу тебя шатающимся по задворкам Кроудина. Уверяю тебя, что в Кроудине морскому биологу делать нечего.
– Не насмехайся над морской биологией, Дик. Это весьма полезная наука. Малейшее упоминание о ней так отпугивает собеседников, что они тут же прекращают говорить на эту тему и тебе не приходится давать дополнительных объяснений.
– И таким образом ты не боишься себя выдать?
– Ты забываешь, – холодно произнес я, – что я в самом деле морской биолог и получил ученую степень в Кембридже. Правда, не слишком высокую, но все-таки степень. Морская биология – очень интересная наука, и когда-нибудь я снова ею займусь.
– Ну, я-то знаю, чем ты занимаешься в действительности, – сказал Хардкасл. – И поздравляю тебя с успехом. Процесс Ларкина начнется через месяц, не так ли?