Москва, январь 1965 года
Андрей Цветков выбежал на крыльцо биофака, зажмурился, ослепленный сверканием снега и солнца, и счастливо рассмеялся. Только что закончился последний экзамен; впереди был почти целый месяц свободы. В кармане уютно лежал билет на поезд — завтра Андрей собирался ехать домой, в Новокузнецк. А сегодня можно было делать что угодно. Можно пойти на концерт барда, афиши которого висели по всей Москве. Можно заскочить в общагу в главном здании МГУ, взять лыжи и устроить пробежку по Воробьевым горам — выложиться как следует, размять затекшие за время сессии мышцы, расправить легкие. Можно закрыться в своей полутемной, крошечной, но такой уютной комнате. Взять хорошую книгу — никто не станет отвлекать, сосед наверняка где-то гуляет. Сибаритски завалиться на узкую койку — ходили слухи, что кровати в общаге МГУ сделаны такими маленькими для того, чтобы студенты поменьше отвлекались от учебы: с девушкой в такой койке просто не поместиться. Андрей только посмеивался над этими разговорами. Какие уж тут девушки, когда надо столько прочесть, изучить, узнать? Андрей был уже студентом четвертого курса, но ни любви, ни друзей пока не нашел. И сегодня он не спешил присоединиться к празднующим студентам, хотя такая мысль у него и мелькнула. Андрей был старше большинства однокурсников и поэтому обычно чувствовал себя немного чужим в шумной студенческой компании. Но сегодня он был Томом Сойером, отпущенным на каникулы, — мальчишкой, у которого впереди много и много восхитительно свободных дней.
В сквере перед зданием играли в снежки первокурсницы. Дикий визг и беготня вызвали у Андрея сочувственную улыбку — он еще помнил восторг, охвативший его после первой сессии. Разгоряченные, раскрасневшиеся девушки с горящими от восторга глазами показались ему прекрасными. Он подхватил с парапета горсть снега — от холода заныли ладони, и между пальцами потекла талая вода. Андрей торопливо слепил комок, с гиканьем запустил его в сторону девчонок и сбежал по ступеням.
— Цветко-о-о-в! — раздалось за спиной, и Андрей разочарованно оглянулся. В дверях факультета, кутаясь в наброшенное на плечи пальто, стояла староста курса. Она замахала руками и крикнула: — Тебя на кафедре ждут, иди скорей!
— Что случилось? — удивленно спросил Андрей.
— Не знаю. Сказали, чтоб срочно пришел. Там твой научрук и еще какой-то товарищ, незнакомый… — Глаза старосты уехали в сторону, и Андрея кольнуло недоброе предчувствие.
Незнакомец, дожидавшийся на кафедре, был в штатском, но научный руководитель Андрея обращался к нему «товарищ майор». У невысокого майора было заметное брюшко и круглое красное лицо. Он то и дело улыбался, и его бледно-голубые глаза казались маленькими и какими-то беззащитными.
Радужное настроение Андрея испарилось. Профессия майора была вполне очевидна, и ничего хорошего его появление не предвещало. В душу закрался темный, парализующий страх. Научный руководитель представил Андрея, и он угодливо хихикнул. Тут же его захлестнула волна отвращения к себе — но ужас никуда не делся.
— Я вас оставлю, — нервно проговорил преподаватель и вышел.
Майор поудобнее умостился за его столом и ловко извлек из портфеля пухлую папку. Андрей посмотрел на нее, как кролик на змею. В горле у него пересохло. Майор открыл папку и прокашлялся.
— Итак, Цветков Андрей Васильевич, 1941 года рождения, русский, комсомолец, уроженец Новокузнецка, — начал он читать нарочито занудным голосом. — Мать — учительница, отец — горный инженер, оба партийные. В детстве тяжело болел, поэтому дважды оставался на второй год. Рыжего хилого мальчика дразнят сверстники и недолюбливают учителя — слишком уж он примерный мальчик, поборник правил, эдакий маленький зануда. В 1956 году участвовал с родителями в турпоходе по Саяно-Шушенскому хребту, после которого проблемы со здоровьем внезапно исчезли. В 1959 году наконец закончил школу, поздновато, зато с золотой медалью. Призван в армию. Участвовал в братской помощи социалистическому Лаосу. Ранен во время операции в Долине Кувшинов, демобилизован в 1961 году. В тот же год поступает на факультет биологии МГУ. Выбирает кафедру ботаники. Отличник, блестящий студент, высокоморальный комсомолец, спортсмен. Ни в пьянках, ни в… гхм… половых излишествах не замечен. Никаких глупостей. Все свободное время посвящает учебе и спорту. Всем ребятам пример, не правда ли?