Попробовав заинтересовать детей чтением, Марина чуть не поссорилась с Баширом. Недовольный чеченец вызвал ее в коридор, сунул в руки «Хаджи-Мурата» и спросил, зачем она заставляет мальчишек читать эту книгу.
– Я не заставляю, я думала, чем мальчишек заинтересовать, чтобы они начали читать. Я думала, что книга великого писателя про кавказскую войну, про героев, про мужскую честь, – самая подходящая.
– Им про войну не надо читать, они ее видели, – сказал Башир. – Убери эту книгу. Я ее читал. Мне она не нравится. Толстой не так написал про моих предков, как надо. Он написал взгляд русского, которому все понятно. Чеченцу не все понятно. Зачем нам вспоминать то, что можно назвать предательством? Я не хочу объяснять детям, почему мы то воюем с русскими, то дружим с ними. Я не хочу, чтобы они сомневались в мудрости отцов. Если бы ты не была женщиной, я бы подумал, что ты враг.
– Да, я дура, я женщина, – вспыхнула Марина. – И поэтому мне твои обиды не интересны, а вот ребят жалко. Кем они вырастут, если не будут читать? Дети должны быть умнее родителей, идти дальше. Откройте им мир! Пусть развиваются! Пусть напишут лучше Толстого!
Башир махнул на нее рукой и правильно решил дальше не спорить с женщиной.
А после ужина к Марине неожиданно постучал Иса:
– Зухра просила твою книжку. Дай ей.
– Это плохая идея, – ответила ему Марина. – Башир сказал, что книга не для чеченцев.
– Сестра слышала, как Башир тебя ругал. Она все равно хочет прочитать эту книгу. Она любит читать. Пусть читает. Башир разрешил. Можешь у него спросить.
– Дай ей, – подтвердил Башир слова Исы и даже каким-то доверительно смягченным голосом попытался объяснить Марине, почему разрешил.
– Отец Исы был моим командиром. Он погиб вместе с матерью. Пошел ее спасать и попал в засаду. Как Хаджи-Мурат… Иса похож на отца. А Зухра похожа на мать.
– Иса сказал, что ты обиделась. Ты обиделась? – Башир смотрел ей в глаза.
– Нет, – выдержала она его взгляд.
– Хорошо, – сказал Башир, и Марина во второй раз осторожно подумала, что чеченские мужчины не самые упертые, и их можно заставить считаться со слабой женщиной.
Первый раз она подумала так после приключения в бассейне.
Ее придумкой поучить детей плавать Башир тоже сначала не очень был доволен. Подумав, он разрешил ей заниматься с ребятами, а девчонок брать запретил. Он сказал, что чеченским девочкам незачем показываться голыми, а на предложение Марины купать их отдельно от пацанов ответил, что умение плавать девочкам в жизни не пригодится.
Решив повоевать за слабый пол позже, Марина повела в бассейн мальчишек, и там они ее осмеяли, когда увидели в купальнике. Построенные Керимом в шеренгу вдоль бортика, смешные, – кто в плавках, кто в трусах, худые и нескладные, – они хихикали над ее видом и только пальцем, наверное, не показывали. Ей казалось, пока она шла мимо них к лесенке в бассейн, что легче было пройти через строй похотливых мужиков. Обиднее всего было, что она отметила слова Башира про голых девчонок, и специально выбрала поэтому не самый любимый, но тоже красивый, купальник с закрытыми трусами и придирчиво осмотрела себя в нем перед зеркалом. Марина была уверена, что у нее ничего не видно, а эти дикари и взрослый вроде бы Керим посмеивались над ней, как над диковинкой.
Марине очень хотелось спрятаться от них побыстрее в воде, но, взявшись уже за поручень лесенки, она пересилила себя и повернулась лицом к сбившимся кучей ребятам.
– Что за идиотские смешки? – спросила она их. – Ведете себя, как дикари. Я не голая. Я себя не позорю. Может быть, это не по вашим обычаям, но у нас все женщины купаются в купальниках, и наши мужчины к этому привыкли. У нас так принято. Уважайте наши правила. Не я приехала к вам в гости, а вы ко мне.
– И еще. Зачем вы меня обижаете? Разве настоящие мужчины обижают женщин? Я ничего не сделала такого, чтобы надо мной смеяться. Подумайте лучше о себе. Для мужчины сегодня смешно и стыдно не уметь плавать. Я хочу, чтобы над вами не смеялись из-за этого. А вы чего хотите?
Ей показалось, что она устыдила ребят. Во всяком случае, Керим поскучнел и уселся на стул на дальнем бортике, а многие мальчики стали смотреть не на нее, а в пол.
В воде глупости из мальчишеских голов вылетели, потому что оказалось, что только трое из них умели плавать, еще трое или четверо кое-как держались на воде, а с остальными была просто беда. И если маленькие к концу первого занятия хотя бы перестали бояться ложиться на воду, держась за дощечки, то с великовозрастными неумехами девушке было, похоже, не справиться…