Решение суда было непреклонным — Губаша должны были ослепить. Ослепленного Губаша бросили в яму (темницу), которая была на первом этаже башни. На третьем этаже башни (гIала) поселился имам. Губаш ночью задушил охранника и, взяв кинжал убитого, размахивая им перед собой, так как он не видел врагов, стал подниматься по лестнице к Шамилю (лестницы в башнях представляли собой бревно с вырубленными в нем ступенями. — Д. X.). Размахивая кинжалом, он убил телохранителей Шамиля, которые были на втором этаже башни. Кинжал попал в каменную стену, и у него отломился копчик. Шамиль увидел, что слепой Губаш идет по лестнице на него с кинжалом в руке, и не дожидаясь, пока слепец взойдет на третий этаж, прыгнул на него, сев прямо на плечи Губаша. Имам яростно начал бить горца кинжалом по голове. Слепец же, пытаясь сбросить Шамиля, тыкал кинжалом в ягодицы имама, нанося раны. С каждым ударом имам стонал. Шамиль спросил Губаша, нанося ему очередной страшный удар кинжалом по голове: “Ну как теперь ты себя чувствуешь, Губаш?” (“ХIинца мухха ду хьан дегI, ГIубаш?”). Губаш ответил: “Дер ду, Шемал, ткъе итт шерахь йисин йолу жерочуьнца доьххьара буьйса яккхинча санна!” (“Клянусь Богом, Шамиль, как будто со вдовой, тридцать лет бывшей без мужа, провел первую брачную ночь!”). Губаш был очень сильным и мужественным человеком, и Шамиль понял, что ему так не свалить его. Имам перерезал кинжалом Губашу шейный позвонок, повредив костный мозг. Только тогда Губаш пал мертвым. Шамиль же, у которого на ягодицах
было девять ран, около двух месяцев пролежал, смазывая раны коровьим маслом. Маленького сына Губаша родичи выкрали из темницы. От сына Губаша пошла фамилия Губашевых». (Рассказал это семейное предание потомок Губаша — Салавди Губашев.)
О своих предках Салавди сообщил также: «Предок гухойцев Шаракъ пришел сюда из Малхисты».
Салавди назвал своих предков:
1. Борз. 2. КIези. 3. КIужал. 4. ГIубаш Гухоевский. 5. Ема. 6. Iац. 7. Чупал-хьажи. 8. ГIубаш. 9. Саламбек (1928 г. р.). 10. Салавди (информатор).
Салавди не помнил, кто из Емы и Iацы были отцом и сыном. Дядя Салавди рассказывал ему эту историю более точно, называл имена, в том числе и предателя, хорошо помнил диалоги Губаша и Шамиля. Кинжал с отломанным кончиком долгое время хранился у потомков Губаша, но потом затерялся.
Чупал трижды был в Мекке, поэтому к его имени прибавлено почетное «хаджи». Он прославился своими подвигами и приключениями в Аравии, когда ходил паломником. В третий раз, совершая паломничество, он погиб. Даже в 80-летнем возрасте он заимел от жены сына.
Дед Салавди — Губаш был торговцем, имел магазин в Гуте, за товарами ездил даже в Петербург. У Губаша в доме, в его комнате висел большой портрет имама Шамиля. Племянники и дети Губаша, возмущенные тем, что Губаш повесил портрет кровного врага их рода, требовали выкинуть портрет. Но Губаш так и не снял, отвечая им, что Шамиль был истинным имамом («Шемал бакъверг имам хилла»). Сами Губашевы принадлежали к секте Кунта-хаджи из Илисхан-юрта.
Джокола из Майсты
Джокола также был ярким представителем чеченских обществ, не желавших подчиняться ни русскому царю, ни турецкому султану, ни имаму Шамилю. В воспоминаниях современников, в документах, преданиях сохранился образ этого бесшабашного горского предводителя из общества МIайста (горная Чечня).
Родился Джокола около 1818 года в семье Деркиза в ауле Пого (общество Майста). Уже молодым он выдвинулся в лидеры общества.
Вот что рассказывают о нем в горах:
«До Жокалы в МIайстах не было таких знаменитых людей. Деркизан Жокъала изМIайста прославился еще в юности. Его отец Деркиз славился своими набегами. Во время набегов на тушин (бацай), после того, как майстинцы отгоняли овец, Деркиз всегда оставлял заслоны по двум боковым ущельям горы, чтобы их не смогли обойти преследователи. С одной и с другой стороны оставались в засаде по пять человек. Когда в очередной раз Деркиз собрался это сделать, то пятнадцатилетний Жокала попросил оставить его одного для заслона. Но Деркиз сказал: “Отстань, где тебе справиться”. Но Жокала уговорил отца, и тот оставил его в засаде. К месту, где находился Жокала, подошла погоня тушин. Жокала, стреляя по подходившим преследователям, перебегал с одного склона горы на другой, не давая тушинам обойти его. Деркиз отогнал отару за кордон и возвращался с воинами на подмогу Жокале. Когда они подошли к Жокале, то помощь уже была не нужна: потеряв несколько человек убитыми и ранеными, тушины отступили. Изумленный Деркиз, сказав, что ему теперь в набегах делать нечего, перестал ходить за добычей». (Рассказал писатель Муса Бексултанов из тайпа хилдехьарой, слышавший эти предания от хилдехароевцев, мелхистинцев, майстинцев, харачоевцев и других.)