Происходит замена и по врачебной части. Сорокапятилетний майор-медик оказывается с похмелья. В таком же нехорошем состоянии и медбратья.
Спирт вроде не пропадает, откуда они достают выпивку — непонятно.
Злостных нарушителей дисциплины сажают в яму. Очень удобно: закрыл решетку на замок, и часовых можно не приставлять. Арестантам при этом не позавидуешь. Днем солнышко жарит, ночью — холод собачий.
Здесь залетчиков продержат день или два, а потом выпустят. Надо же кому-то присматривать за больными, которых из-за плохой воды набралось полбарака.
Майор порывается выполнять долг, клянется, что к обеду будет в норме, но его не слушают. Даже прошлые заслуги не засчитывают в оправдание. Пьяные и похмельные на войне только увеличивают собственные потери. С месяц назад двое бойцов, набравшись в пикете паленой водки, геройствовали на бруствере, шмаляли почем зря в сторону духовских позиций из автоматов, обе «мухи» туда же разрядили. Нормальные, испытанные ребята, а тут развезло и переклинило их после недавней преисподней, откуда полк вышел с большими потерями. Пока начальство разбиралось в причинах стрельбы на переднем крае, прилетела мина, и солдаты досрочно отправились домой в цинковых гробах. Отцы-командиры, конечно, стараются вылавливать сивуху, но пьяные «подвиги» с трагическим финалом нет-нет, да происходят.
Медицинской подготовки у солдат никакой нет, только жгуты на прикладах намотаны. Но этого недостаточно. Случись что серьезное, ни себе, ни ближнему помочь не смогут. Иной раз даже промедол нормально вколоть не получается. То игла согнется, то капсулу шприц-тюбика проткнуть забудешь. Раз такое дело, сопровождать колонну отряжают санинструктора Ксению. «Отстегнут» потом на безопасном удалении от места стычки.
Девушка славится добрым нравом и исключительной старательностью. В беспросветной чеченской мгле умудряется создать для окружающих какое-то подобие уюта и тепла. По всему видно, хорошей хозяюшкой будет. У нее ладная фигура, приятное лицо и черные-черные глаза, полные некой тайны. В полк пришла недавно, но уже стала всеобщей любимицей. Воздыхатели изыскивают шоколад, другие сладости, стараются найти к ней подход. Мысли военнослужащих, в общем-то, понятны. Не каменные истуканы, чай. Однако счастливчиков, добившихся благосклонности Ксении, пока не наблюдается.
Наконец, колонна сформирована. Бойцы рассаживаются на броне. По единодушному мнению, лучше получить очередь из кустов, так хоть есть шанс выжить, чем оказаться в братской могиле при подрыве. На убитых механиков-водителей и наводчиков-операторов насмотрелись достаточно.
Минные дуэли здесь идут полным ходом. Российские военнослужащие щедро, размашисто устанавливают минно-взрывные средства против боевиков, боевики — против российских военнослужащих. Смертоносные «сюрпризы» засовывают даже под трупы, а уж про дороги и говорить нечего.
Дается команда на выход. Ощетинившийся стволами транспорт с лязгом трогается. Сначала укатывает БМП с головным дозором.
Механ-контрактник там бодрый, ездить по-взрослому еще в Грозном научился, потому и не сожгли его до сих пор. С места берет так, что десант едва не падает. Затем идет остальная бронетехника, разбавленная одной зенитной установкой. Без этого скорострельного агрегата в бою никак. Выдает свыше двадцати выстрелов в секунду.
Минута работы — и у противника все в дырках. Захватить исправную зенитку — голубая мечта духов. С ней можно и против легких «коробочек» бороться. Дырки в броне должны получаться не хуже, чем в укрепленных строениях. Чего уж там надеяться на тонкостенное железо, если «зушка» бетонные столбы легко срезает.
Уходящих крестит духовный наставник из Ставропольской семинарии Николай. Священника обдают облака удушливой пыли, но иерей не сходит с обочины. Что ему эта пыль? Люди навстречу непредсказуемой судьбе идут, в геенну огненную. Он поднимает глаза к неподвижному серому небу и едва шевелит губами:
— Уповаю на милость Твою, оборони ратников от пуль да осколков вражеских, дай силу и мужество им…
Вместе с полком Николай прошел не один горячий участок, отпел множество погибших, он знает, чем может быть чреват каждый день, каждый час на этой немирной земле. Православных в боевых порядках федеральных сил подавляющее большинство. Но к его молитвенной защите прислушиваются и мусульмане в погонах. Здесь есть ребята из Татарстана, Башкирии. Бог един, рассуждают они. Может и спасет в черный час.