Она размышляла о страхах Навигатора и вспомнила одни из своих первых выходных на Альгени — крупной торговой станции в системе Альфы Персея. Тогда Кок впервые сумел вытащить её с корабля, соблазнив обещанием показать лучшую азиатскую кухню во всём секторе. Редко покидающая «Напёрсток» Капитан ощущала себя не в своей тарелке, вжимала голову в плечи и хваталась за руку Кока, как пугливый подросток на первом свидании. Вспоминая об этом теперь, она чувствовала, как щёки заливает румянец, но тогда, на станции, она действительно боялась: гомонящей толпы чужаков, смешанной из дюжины разных рас, высоких потолков в торговых залах, от одного взгляда на которые захватывало дух, оглушительно громкой рекламы, назойливо лезущей в уши, и в особенности — открытого космоса, простирающегося в бесконечность за тончайшим стеклом на обзорной площадке.
Увидев испуг на её лице, Кок быстро увёл её в сторонку, шёпотом объяснил, что стекло — всего лишь экран, и за стенкой находится вовсе не космос, а гостевой ангар. Покинув большой зал, они обходными, привычно тесными коридорчиками добрались до уединённой площадки, на которую выходили двери из технических помещений станции, и долго стояли там вдвоём, слушая отдалённый гул толпы.
В тот день на обед у них были шоколадные батончики из автомата, а лучшая в секторе азиатская кухня ждала Капитана вечером, в кают-компании. Кок никому ни единым словом не обмолвился о случившемся на станции, расхваливал чудом найденных настоящих креветок и твердил, что местные рестораны, несомненно, упустили восходящую звезду кулинарии в его лице.
Капитан знала, откуда взялись её страхи, и корить Навигатора за то, что он боялся повторения ситуации из прошлого, не могла.
В пятом часу утра, когда газовый гигант занял почти четверть пространства в иллюминаторах, в рубку заглянул Лингвист.
— Не помешаю? — спросил он, встав рядом с её креслом. — Как главный двигатель?
— Скоро будет в порядке. Инженер планирует провести парочку тестовых запусков. А ты почему не спишь?
Лингвист помолчал, переминаясь с ноги на ногу, спрятал ладони в карманы брюк, потом вновь достал, словно не знал, куда их пристроить. Высокий, вынужденный смотреть на собеседников сверху вниз, он всегда горбился и держал голову низко опущенной, словно в уважительном полупоклоне. Сейчас он пытался наклониться ещё ниже, будто хотел доверительно приблизиться к сидящей в кресле Капитану.
— Меня одолевает тревога, — признался он. — Если честно, я беспокоюсь, что не принимаю никакого участия в происходящих событиях.
— Разве не принимаешь? — удивилась Капитан.
Он скрестил руки на груди, направив задумчивый взгляд в сторону носового иллюминатора.
— Мои знания о пилотировании и работе двигателей, прокладывании нитей или распределении бюджета ограничены общим курсом высшей школы. Непосредственные обязанности я тоже не выполняю: наши пассажиры говорят на чистейшей лингве, а Навигатор освоился с языком в такой степени, что сам способен кого-нибудь чему-нибудь научить… правда, конечно, сомневаюсь, что он сможет научить чему-нибудь приличному, но… Мне нужно какое-то подходящее занятие. Если можно, Кэп, я хотел бы попросить тебя о дополнительных дежурствах. Пересчитай часы так, чтобы у остальных оказалось больше свободного времени.
— Хорошо, — без пререканий ответила Капитан. — Если хочешь, можешь подменить меня сейчас. Я схожу за кофе, а когда вернусь — пересчитаю график дежурств.
Свет в кают-компании был приглушён, а за столом расположились Старпом с Навигатором — один неспешно тасовал карточную колоду, второй ворчал, что щупальцами это вышло бы куда быстрее.
— Отстань. Опять скажешь, что не жульничал, и карты к присоскам сами прилипли, — сказал Старпом и спросил, не поднимая головы: — Кэп, а в рубке кто?
— Лингвист. Он решил меня подменить, — Капитан отодвинула себе стул и села напротив них.
— В чём смысл автопилота, если вы всё равно за ним наблюдаете? — тут же нашёл себе новый повод для ворчания Навигатор. — Ладно, на нити понятное дело — в гипере всякое может случиться. Неевклидово пространство, искажения континуума… от них чего угодно можно ожидать. А в самом обычном космосе для чего следить за компьютером? Да он же умнее вас всех вместе взятых!
— А ты такой вывод сделал потому, что он твоё чириканье запомнил? — Старпом ухмыльнулся. — Если я тебя свистом нахрен пошлю, тоже умным назовёшь?
— Тебе даже это не поможет, — Навигатор закатил глаза. — Впрочем, признаю, если бы интеллект оценивался по количеству известной нецензурной лексики, ты считался бы почти гением.
— Это ты ещё не слышал, как он на энсиферском ругается, — сказала Капитан, придвигаясь к ним вместе со стулом.
— Ты знаешь энсиферский? — взглянув на Старпома, Навигатор засиял. — И что Мрачный Плащ в финальных титрах поёт — тоже знаешь?
— Увы, из приличного я помню только «сдавайтесь, мы взяли под контроль вашу систему жизнеобеспечения», — ответил он и раздал карты на троих.
— А какие ставки? — спохватилась Капитан. — Ты знаешь, голо-карточки я не собираю.
— Сыграем на дежурства, — заулыбался Навигатор. — Проигравшие делят смены победителя.
Он выглядел таким искренне радостным, что Капитан решила согласиться, но три круга спустя бросила карты и схватилась за голову.
— Кажется, ещё немного, и я выиграю целый отпуск, — ехидно заметил Навигатор, покачивая щупальцем рядом с головой Старпома.
— Я уверена, ты жульничаешь! — возмутилась Капитан. — Откуда взялась козырная дама, где ты её прятал?
Он не ответил и вдруг вздрогнул так, что столешница дёрнулась, а щупальце, стремительно нырнув под стол, плетью рассекло воздух. Капитан подняла голову.
В дверях кают-компании стояли луми. Под всеобщими пристальными взглядами они дошли до кухни, остановились там и тихо задали вопрос:
— Можем ли мы попросить немного воды? И четырнадцать грамм соли, пожалуйста.
Получив стакан воды с двумя чайными ложками соли, луми благодарно кивнули и скрылись в коридоре. Навигатор неподвижно сидел за столом, стискивая в кулаке несчастные карты.
— Брысь-ка спать, малёк, — велел Старпом, поднимаясь на ноги. — Будем считать, последний круг тоже ты выиграл. Доброй ночи, Кэп.
Навигатор прочирикал что-то неразборчивое.
Когда Старпом ушёл, Капитан снова села рядом с теутидом. Тот вцепился в столешницу, подобрал под свой стул все щупальца и спросил вполголоса:
— Как ты думаешь, Кэп, есть ли что-то после смерти?
— Нет. Когда мозг умирает, личность исчезает. Твоё сознание пропадает, и ты просто перестаёшь существовать, — сказав это, Капитан увидела, что теутид задрожал.
— Я говорил с Инженером, — проронил он, едва шевеля губами. — Она думает иначе. Говорит, что, кроме сознания, существует что-то ещё. Вы, люди, называете это душой. Она складывается из хороших и плохих поступков человека, и если плохих больше, то душа отправляется в грустное тёмное место, откуда не может выбраться. Но если перед смертью попросить прощения, то сможешь отправиться куда-то, где будет светло и радостно. Там ты встретишься с другими хорошими людьми и никогда ни о чём не будешь грустить.
— Это точно Инженер сказала? — удивилась Капитан. — Не Лингвист?
Навигатор затряс головой.
— Лингвист считает, что в подпространстве имеется сверхсознание, безразмерное и бесконечное, оценивающее все наши поступки с точки зрения собственной морали. Мне кажется, это какой-то бред… Как в такое можно поверить?
— То есть в душу ты веришь, а в Бога — не можешь?
Он склонил голову, занавешиваясь волосами, и Капитан подумала, какие же они тонкие и светлые — будто пух у земных одуванчиков.
За окном в кают-компании медленно рос ко всему безучастный газовый гигант. «Напёрсток» легонько тряхнуло — Инженер проводила тестовый запуск главного двигателя.