— Нет, но день был замечательный. — Ее глаза засветились, когда она произнесла эти слова. — Ты обязательно прочитай первую статью Реджины.
Эстер говорила о новой сотруднице — Реджине Колдуэлл, молодой женщине, которую она пригласила, чтобы та вела рубрику «Кое-что погорячее». О женщине, которая заинтриговала Дезмонда с первого взгляда.
У нее был немного смуглый цвет кожи, и она не пользовалась косметикой, что сразу привлекло его внимание и поразило. Ее темно-каштановые волосы были собраны в тяжелый пучок, который ему хотелось распустить и посмотреть, как они будут ниспадать. Струиться по спине. По голой спине, если он добьется своего. Еще у нее был сипловатый голос. И она скрывала свои прелести широким свитером и мешковатыми брюками.
Дезмонд не мог представить себе, что прячется от глаз под этой защитой, но будь он проклят, если ему не хотелось раздеть ее и обследовать каждый сантиметр ее тела.
По глазам Реджины можно было судить об уме этой женщины и о глубоких чувствах, на которые она способна.
Она проникла в его существо, будоражила изнутри, заставляя кровь закипать в жилах и пробуждая в нем желание познать секреты, таившиеся в ее умных карих глазах.
— Ты хочешь посмотреть, что написала Реджина? — спросила Эстер, прервав его мысли.
— Еще бы. Уверен, что это доставит мне удовольствие.
— Не сомневаюсь, ведь многие любят «кое-что погорячее», — сказала она, не понимая или просто игнорируя его сарказм. Она была явно восхищена своей новой сотрудницей.
Жаль, но ему придется избавиться от Реджины Колдуэлл. Она была в стане оппозиции и занималась ерундой, которая, как казалось Эстер, спасет газету. Только этого уже было достаточно, чтобы убрать ее из редакции. Но не из его жизни…
— Что «погорячее»? — едва сдерживая раздражение, спросил он.
— Рубрика, для которой она пишет, называется «Кое-что погорячее». — Эстер тряхнула головой так, что ее пышные волосы упали на плечи. Дезмонд догадался, что это было сделано намеренно. — На мой взгляд, это великолепно!
Она говорила с убежденностью в своей правоте, не понимая, что наделала кучу почти неисправимых ошибок.
Дезмонд тряхнул головой. Он был поражен: почему эта женщина не осознает всей сложности ситуации? Она не признала поражения даже тогда, когда ей пришлось согласиться с тем, чтобы Дезмонд взял под свой контроль газету, чтобы удержать ее на плаву еще какое-то время.
— Эстер, люди покупают газету с одной целью: узнать новости. — Он сделал попытку еще раз довести до ее сознания то, что для него было очевидным.
— Новости сообщают все. Их передают по радио и телевидению. В конце концов, можно купить «Сиэтл ньюз». Там печатается много новостей, а я хочу дать читателям что-то другое. — Для большей убедительности она взмахнула рукой, на которой звякнули золотые браслеты.
Джеймс спал крепко и никак не реагировал на разговоры в палате.
— Признаю, что поначалу у меня не все шло гладко, были срывы. Мне кажется, что сейчас, когда в газете стали работать Реджина и Стелла, дело пойдет на лад. Возможно, что кому-то не нравятся перемены, но я уверена, что они необходимы, и рано или поздно это станет ясно всем, — с убежденностью проговорила Эстер.
Дезмонд издал негромкий стон. Нет, она просто невыносима. Делать ставку на секс — полная бессмыслица. Дезмонд так думал не потому, что имел что-то против секса. Но всему должно быть свое время и место.
Он был вынужден признать, что ему самому секса явно не хватало. У него уже давно не было женщины. И все же он не собирался пускаться во все тяжкие. Случайные связи не устраивали и не удовлетворяли его, а кочевой образ жизни не способствовал установлению долгих и прочных отношений.
В супружеской жизни ему не повезло. Она закончилась быстро, потому что его жене было неведомо понятие верности. Узнав о ее изменах, Дезмонд и уехал из города. Чтобы раз и навсегда избавиться от воспоминаний о прошлых неудачах, он в который уже раз сменил должность на местном телевидении, где был сначала диктором, потом редактором, а теперь стал специальным корреспондентом, передающим новости из разных точек земного шара. Похоже, не скоро они дождутся от него очередных новостей…
— Сейчас узнаю, смогу ли я поговорить с врачом до того, как он уйдет из больницы, — сказала Эстер, выходя из палаты.
— Хорошо, я побуду здесь, пока ты не вернешься. — Он хотел, чтобы Джеймс знал, что рядом с ним постоянно кто-нибудь находится.
Эстер скрылась за дверью, а Джеймс захрапел еще сильней. Дезмонд ухмыльнулся. Этот звук странным образом успокаивал его.