– Ты. Дубиноголовый. Осел, – злобно процедил я. – Почему ты опять все решаешь за меня, а? Взял, разогнался, а мне даже маленькой форы не дал! Раз ты знаешь, что я торможу, то мог бы это во внимание принять! Вообще, чего это я перед тобой распинаюсь? Ты тоже не дар небес. Давай, иди отсюда. Езжай в Москву, в Питер, да хоть в Амстердам. Мне все равно. Возиться еще с тобой. Иди-иди!
Я отпустил запястье Дэна и скрестил руки на груди, обиженно отворачиваясь к стенке. Ветров с минуту еще посидел на краю койки, а потом я почувствовал, как матрас распрямился. Дэн сделал шаг в сторону, и я тут же развернулся, хватая его за край футболки.
– Ну куда же ты пошел?
– Котов! – не выдержав, взревел Денис. – Ты не человек, а черт знает что!
– А ты?! Тоже мне рыцарь круглого стола! Сделал дело и в кусты?! Если у меня будет ребенок, я все ему расскажу, какой у него папа негодяй! Пусть знает!
– Чего-о-о-о? – у Ветрова просто глаза на лоб полезли. – Какой еще ребенок?! Ты парень!
– Похоже, это волнует только тебя! – я все еще растягивал его футболку, а Денис пытался вырвать ее край у меня из рук. – То есть, это мой самый главный недостаток?
– Это не смешно, Котов! Вообще, забудь все, что я тебе говорил. Не люблю я тебя, доволен?! – с этими словами Дэн резко вырвался и направился к двери.
Край его футболки выскользнул у меня из рук, и я, потеряв равновесие, свалился с койки на пол. Тело вновь предательски затрещало. Я заскулил, пытаясь подняться, но тщетно. Ноги дрожали, и ныла спина.
– Витя! – воскликнул Ветров, останавливаясь почти у самой двери. А затем развернулся и бросился ко мне, падая рядом на колени и приподнимая меня за плечи. – Ты как? Господи, горе мое луковое.
Из глаз у меня уже текли слезы, и я нервно дрожал. Пальцами я вцепился в плечи Дениса, сминая ткань и крепче прижимаясь к парню.
– Не уходи. Не уходи, – шептал я. – Знаешь, какой мой самый-самый большой недостаток? Я эгоист. Просто ужасный. Я не хочу, чтобы ты уезжал! Я хочу, чтобы ты остался! Ты думаешь, что будет лучше, если ты уедешь. Но это ложь! Хуже будет нам обоим. Тебе, потому что ты меня любишь. А мне… мне… Мне будет плохо, ужасно, невыносимо, если тебя не будет рядом. Потому что то, что я испытываю… Ты меня только не торопи, пожалуйста. Я не знаю, как это назвать. Ты больше для меня, чем друг, чем любовник, чем брат.
Мой голос то срывался, то шептал, и пальцы нервно мяли ткань футболки на спине у Ветрова. Что-то еще не давало мне покоя. Чего-то недоставало. Но сейчас меня это мало волновало.
– Витя, – Денис провел рукой по моим волосам, и от этого привычного родного жеста по спине прошлись приятные покалывания. – Ты сейчас такой… Я же не железный.
– И не надо, – черт, что я несу?
Я приподнял голову и встретился взглядом с Денисом. А потом сам осторожно коснулся губами его обветренных губ, крепче обхватывая Ветрова за плечи. Если в первую секунду Дэн слегка опешил, то сейчас уже он прижимал меня к себе, перехватывая инициативу. Его теплый язык скользнул по моим щекам, потом к подбородку, а потом вновь взял мой рот. Этот поцелуй был с соленым привкусом, но особенно горячим.
– Не увлекайся, – прошептал я раскрасневшимися губами, тихо застонав. – Мы же в школе.
Словно в подтверждение моих слов за дверью послышались шаги. Мы резко отлипли друг от друга. Ветров быстрым движением повалил меня обратно в койку, отчего она жалобно скрипнула, а сам отошел к столу. Мы оба попытались натянуть на себя самые невинные выражения лица, хотя сами просто давились от хохота.
Дверь распахнулась, и на пороге появилась наша классная руководительница – Тамара Алексеевна. Вид у нее был как у быка на родео. А мы с Денисом тут явно выступали в роли красных тряпочек. Где-то за спиной учительницы маячила медсестра, которая не могла попасть в свой кабинет.
– Вы оба! – указала на нас Тамара Алексеевна. – Никогда у меня еще не было таких учеников, из-за которых бы у меня так болела голова. Что ни неделя, так у этой парочки новые приключения.
– Тамар Алексеевна, а я тут при чем… – хотел вставить Денис.
– С тобой, Ветров, вообще отдельная история, – перебила его учитель. – Да и там без Котова не обошлось. И да, почему это до меня доходят сведения, что ты уезжаешь в Москву, а я об этом ни слухом, ни духом?
– Тамара Алексеевна, да никуда я не уезжаю! – едва не рассмеялся Денис. – Откуда такие новости?
– Но как же… – заметно поубавила свой пыл Тамара Алексеевна. – Ты не уезжаешь в Москву?
– Нет.
– О-о-о, – протянула классная руководительница, а Надежда наконец втиснулась в медпункт.
– Витя, ты как себя чувствуешь? – обратилась она ко мне.
– Точно, Котов! – вспомнила и обо мне Тамара Алексеевна. – А вот этот товарищ вообще меня постоянно на терпение испытывает. Благодаря ему я точно не скоро в старческий маразм впаду. Вечно у него все не слава Богу, в первый раз после освобождения пошел на физ-ру и опять!
– Алексей Иванович просит написать ему освобождение до конца года, – вставила свое слово медсестра.
– Полностью с ним согласна и подписываюсь под каждым словом.
– Надо еще родителям Вити позвонить, пусть они заберут мальчика.
– Нет, не надо, пожалуйста! – подал голос я, садясь на матрасе. – Со мной все в порядке. Маму же просто удар хватит, еще одного раза она просто не выдержит. Умоляю, Тамара Алексеевна!
Классная руководительница задумчиво пожевала губу и посмотрела на Надежду Петровну, ища совета. А потом махнула рукой.
– В последний раз, Витя. В последний! Только ради Полины Марковны.
– Но если станет хуже, немедленно обратитесь к врачу, – пригрозила и медсестра.
Я на все только согласно кивал.
– Так, а вот ты, Денис, отведи Витю домой и глаз с него по дороге не спускай.
– Хорошо, Тамара Алексеевна, – клятвенно пообещал Ветров.
Через три минуты я, поддерживаемый Денисом, уже ковылял по школьному двору. На ногах красовались синяки, а на локтях кожа все еще саднила.
– Дежа вю, не так ли? – улыбался Дэн. – Но теперь, слава Богу, такого не произойдет. Я надеюсь. Если ты будешь чаще смотреть под ноги, не будешь лезть в темные и заброшенные места, не будешь бросаться под машины…
Ветров весь прямо светился от счастья, да и я не мог снять с лица дурацкое выражение. Но что-то не давало мне покоя. Что-то ну очень-очень важное! И это что-то словно ускользало от меня…
– Что с тобой? – обеспокоенно спросил Денис, заглядывая мне в лицо. – О чем задумался?
И тут меня просто озарило! Я резко затормозил, чуть не теряя равновесие.
– Денис! – воскликнул я, поворачиваясь к нему и хватая за локти. – Ты же сейчас о чем-то думал, да? Думал?
– Э-э-э, – лицо Ветрова приняло еще более обеспокоенное выражение. – Ну да. Я всегда о чем-то думаю. Ты чего?
– Нет, со мной все в порядке. Но вот ты! Подумай сейчас о чем-нибудь! Подумай! О чем угодно. И молчи при этом.
Денису ничего не оставалось, кроме как согласно замолчать. А по выражению его лица можно было предположить, что он думает о моей нормальности. И только.
Я прислушался к своим ощущениям. Сильнее. Еще сильнее.
И ничего. Пустота. То есть мысли в голове, конечно, были. Но только мои.