Эн Гохуань притянул к груди поводья, и лошадь перешла на рысь, а потом и вовсе на тихий шаг. Фо Ань остановился и без лишних напоминаний. Наставник собрался, расправил плечи. Юноше следовало сделать тоже, но отчего-то не выходило: руки тряслись, живот крутило, ноги не слушались, норовя наступить на какую-нибудь сухую ветку. Предчувствие чего-то нехорошего скручивало его нутро. И он не мог понять, почему, ведь до этого он ходил на задания бодрым, даже счастливым. А то были по-настоящему страшные места и задания. Неужели Сыма больше его не поддерживает? Или ее дух боится приближаться к месту стоянки переселенцев? Плохо, если так. Ведь это дополнительный повод для страха. Фо Ань отвык действовать без поддержки. Благо его еще не покинуло чувство единения с семьей.
За время поездки небо значительно потемнело, лес преобразился, став мрачным, неприветливым. Фо Аню приходилось полагаться на свое новое зрение совершенствующего душу человека, чтобы не потерять из виду Эн Гохуаня и не врезаться в очередной, притаившийся в тени, ствол. Благодаря обострившимся чувствам, он еще издали услышал поступь чужих шагов и треск полыхающих в кострах веток. Судя по всему, в походных шатрах собралось куда больше человек, чем говорил Цзе Чунде, доверяя информации от своих желтых птиц.
Эн Гохуань тоже не торопился. Встал за толстым деревом и прислушался. Его чуть светящиеся зрачки обратились в сторону младшего друга, и без слов выражая свою обеспокоенность. То, что они чувствуют, отличается от того, что обещал им Цзе Чунде. Они приближаются к странному, очень необычному лагерю. Фо Ань еще никогда не чувствовал такого скопления энергии неба и земли. Она бурлила и тянулась ко всему живому. И к ним тоже. Точно вода или легчайшая ткань, она пыталась обнять их или даже поглотить. Очень необычное ощущение.
— Подберемся ближе? — Шепотом предложил Фо Ань.
Красавец кивнул и с удивительной легкостью, словно его тело ничего не весит, взмахнул на крепкую ветку. Фо Ань застыл, смотря на него во все глаза. Наставник уже хотел было двинуться дальше, перепрыгнуть на следующее дерево, но помедлил, развел руками, спрашивая, что не так. Фо Ань честно попытался запрыгнуть на ветку, но удалось ему подпрыгнуть ровно настолько, чтобы зацепиться руками и подтянуться.
— Пусти энергию к ногам, прицелься и прыгай, — терпеливо и очень тихо пояснил Эн Гохуань, немного подумал и добавил. — Но если решишь через шаг падать, то лучше спускайся и шагай, как небом задумано.
Фо Ань немного поразмыслил, пожал плечами и спрыгнул. Лучше ему опробовать новый способ передвижения тогда, когда от этого не будут зависеть их жизни. По прикидкам Цзе Чунде, переселенцы прихватили с собой немало сокровищ, древних артефактов, которые при должном использовании могут не только ранить, но и убить, буквально испепелить до самых костей. И если в их арсенале есть такое, то наверняка найдется и что-то для слежения. Что-то, что еще на подходе заметит парочку шпионов. И лучше не облегчать им задачу.
Лагерь оказался большим и на удивление органично вписанным в лесное пространство. Самые крупные, светлые шатры на высоких подпорках разместились на расчищенной от кустов поляне. Высшие точки их куполов пытались соперничать с высотой многолетних деревьев, которым приходилось терпеть соседство с людьми. Рядом с шатрами горело с десяток костров, вокруг которых сновали люди, готовили ужин, грели воду и развешивали постиранное белье. Судя по всему, обживались они здесь не пару дней, а несколько недель. Странно, что семья не прислала их сюда раньше.
— Смотри, — шепнул Эн Гохуань и указал по левую сторону от шатра. Фо Ань пригляделся, и у него внутри что-то оборвалось. Он узнал несколько человек, с которыми завтракал в подземном дворе. И теперь они не были такими бодрыми, не смеялись над глупыми шутками здоровяка, а сидели в подвешенных клетках из толстого бамбука. Изможденные братья почти лежали на твердых жердях. Раненые и опустошенные, они казались такими жалкими. Фо Ань едва их чувствовал.
Вопрос разрешился. Семья посылала людей. Но их поймали.
— Нужно им помочь, — Фо Ань начал взглядом выискивать путь к заключенным. И уже сделал было шаг в нужном направлении, но его остановила вытянутая, упершаяся в чужую грудь, рука Эн Гохуаня.
— Нельзя.
— Почему?
— Они скомпрометированы, — качнул головой красавец, пряча взгляд.
— Что? — Насторожился юноша. Немного подумал и добавил. — Их ведь могут допросить, пытать и выведать информацию о семье. Было бы правильно лишить этих беженцев языков, разве я не прав?