— Ого, как интересно тут, оказывается. Наверное, поэтому сюда и нельзя! Вот так всегда, всё только для взрослых, когда я уже вырасту, наконец?! — подумала девочка и подошла к светящемуся символу.
Она неуверенно протянула к нему свой маленький пальчик, и вдруг комнату наполнил резкий звук ломающегося дерева, и створки дверей начали двигаться навстречу друг другу. От неожиданности Юна испугалась и отскочила от них и падающих обломков деревянной арки. Маленькое сердечко бешено застучало в груди, и она совсем растерялась. Всё произошло буквально за несколько секунд, а ей лишь оставалось наблюдать, как перед ней исчезает сужающаяся полоска света из зала.
После того как занавесь и деревянная арка оказались на полу и с треском были раздавлены тяжёлыми дверями, комната погрузилась во мрак. Только свет от красивой заколки виднелся в темноте, а установившуюся тишину нарушил протяжный детский плач.
— Отец, а Юна разве не с тобой? Она ушла к тебе больше двух часов назад, — Кара встретила Саула, когда направлялась к нему.
— Нет, я ждал её после обеда… Может, она уже у меня? — предположил старик и, махнув тощей рукой, добавил: — Надо было вообще никуда не ходить сегодня, здоровье уже совсем не то.
— А я как раз шла к тебе, хотела проверить, как у вас дела. Вот, ещё лепёшек с зеленью прихватила.
Заметив узелок в руках у Кары, Саул довольно улыбнулся и предложил не откладывать трапезу:
— Пойдем скорее, наша звёздочка уже, наверное, заждалась.
Когда Кара вошла в комнату и не обнаружила там дочери, на её лице ещё сильнее проявилось волнение. Хотя материнское сердце и подсказывало сразу, что происходит что-то неладное, Кара всячески отгоняла от себя эти мысли.
— Не пойму, что здесь не так? — Окидывая взглядом комнату, Саул поглаживал свою седую бороду.
— Эх, вот старый, как сразу не заметил?! Полки-то нет, и горшочка с фруктами тоже, и!..
После этих слов старик резко замолчал и словно погрузился в себя. Внимательно осматривая комнату, он наконец заметил глиняный черепок, выглядывающий из-под лежанки.
— Кара, будь добра, загляни под лежанку и посмотри, нет ли там деревянной шкатулки.
Саул с трудом перемещался с тростью, и сам он был уже не в состоянии проделать такой трюк.
— Да, вот она, — Кара протянула ему желанную вещь, продолжая шарить рукой под мебелью, — и горшок разбитый здесь ещё, и доска какая-то.
— Думаю, мне всё понятно… Юна была здесь и ждала меня. А когда полезла за лакомствами на полку, то разбила горшок с ними. Наверное, опять убежала к своему защитнику, чтобы не отхватить хворостины.
— Вот проказница, никогда меня не слушает, ещё и это теперь! — Кара с наигранной серьёзностью заочно отчитала Юну и с улыбкой посмотрела на отца.
— Ладно, ты иди забирай её, а у меня есть ещё одно важное дело. А после я жду вас с твоими лепёшками здесь, — старик прошёл мимо Кары и покинул комнату.
— Хорошо, я быстро! — Кара немного успокоилась, считая, что повода для волнения больше нет, и пошла в противоположную сторону.
Саул, опираясь на трость, передвигался настолько быстро, насколько он мог. Приближаясь к залу почтения, он держал в руке разбитую шкатулку и надеялся лишь на то, что Юну отыщет Кара. Но когда старик увидел обломки деревянной арки и закрытые двери комнаты с табличками, то едва удержался на уставших ногах.
Глава четвёртая
Строительная экспедиция, отправленная с Гессалана на Землю, спустя несколько лет достигла своей цели. Прежде чем приступить к работам по восстановлению маяка, необходимо было убедиться в работоспособности энергетических станций, которые должны обеспечивать его питанием.
Экспедиционный корабль, прибывший к Земле, был аналогичен тому, который впоследствии выведет на Орбиту Артём. Только в его оснащении имелись не только добывающие установки, но и строительные станции, в том числе и мобильная орбитальная верфь. Такой корабль сам по себе мог стать своеобразным форпостом на неизведанном краю Млечного Пути. А при наличии планеты, богатой полезными ископаемыми, имел всё необходимое для того, чтобы отстроить на ней инфраструктуру для обеспечения энергией маяка или любых орбитальных сооружений. Будь то верфи, заводы или даже целые жилые комплексы. Ведь не каждая богатая ресурсами планета, имела подходящие условия для жизни людей.
Человечество зачастую прибегало к такому способу освоения новых систем, в отдалённых секторах, как путь в один конец. Но не для всего экипажа, который к слову состоял не только из высокородных, которых было от силы десять процентов от общей численности. Остальные девяносто набирались из безродных, которые были обучены необходимым специальностям и расселялись по галактике, по мере освоения новых планет. Возле каждой населённой планеты строился маяк, с помощью которого высокородные могли очень быстро преодолевать огромные расстояния. А после вернуться на Гессалан или любую другую систему оснащённую маяком.
Когда основная экспедиция отправлялась дальше, часть безродных оставалась осваивать новый мир для великого дома. Среди них также наделяли даром нескольких назначенных правителей, которых считали особо преданными или заслужившими любым другим способом честь и право пользоваться технологиями. Им вручали зеницы и статусные клинки, которые имели право носить только высокородные, чтобы выделить их среди подданных. Стоит ли говорить, что такая щедрость вызывала ещё большее рвение и желание оправдать оказанное им доверие. Впоследствии власть переходила по наследству их одарённым детям. Если таковых не рождалось или правитель погибал, то назначался наследник из другой семьи. Нередко на этой почве возникали конфликты между поселенцами, но очередной контрольный визит высокородных, быстро расставлял всё на свои места. Вплоть до полной смены всех правителей на планете. Ведь ничто не должно было мешать поставке ресурсов. Если планета была пригодна для сельского хозяйства, то она должна была снабжать пищей другие планеты, которые специализировались исключительно на разработке полезных ископаемых.
Контрольные визиты совершались, когда правители были готовы заполнить гигантскую транспортную баржу чистыми и переработанными ресурсами, которые добывались на данной планете.
Таким образом, строительная экспедиция исследовала одну систему за другой в поисках ресурсных планет, а при большой удаче могла попасться и райская планета, на которой впоследствии выращивали Амарант.
Экспедиций подобных этой были многие тысячи, и они расползались как паутина во все уголки огромной и неизведанной галактики Млечный Путь. За всю свою историю человечество, не успело исследовать и пяти процентов от всего потенциала, который хранила в себе наша галактика. А сколько их всего во вселенной? Но у нас нет даже такого числа, которое может вместить в себя такие значения, а уж тем более никто из людей не сможет представить даже малую толику того, насколько необъятная и бескрайняя вселенная окружает нас. Даже древние, которые осваивают галактику десятки тысячелетий, продвинулись так ничтожно. Тогда что говорить о людях населяющих землю? Безусловно, открытие чудесных свойств Амаранта существенно ускорило процесс исследования, так же как и разработка энергетических маяков.
Принцип их работы был одновременно и сложен и прост. Они накапливали в себе огромное количество энергии, которую отдавала планета или несколько планет в системе, где располагались маяки. После этого любой корабль, оснащённый прыжковым варп-двигателем, мог использовать огромный запас энергии маяка для быстрого перемещения в нужную систему или к другому маяку. С помощью такой системы можно было преодолевать большие расстояния, за довольно короткий срок. Нежели просто лететь на водородной энергии с множеством дозаправок в системах, богатых этим газом.
Космические корабли могли преодолевать большие расстояния, используя варп-двигатели, для работы которых требовалось большое количество энергии. Которой было в избытке в любой системе или планете богатой водородом. Водород — самый распространенный элемент Вселенной, входит в состав всего живого и небесных тел (73 % массы Солнца), и служит отличным топливом для дальних экспедиций. Корабли классом пониже и поменьше размером, нежели экспедиционные, не оснащались прыжковыми двигателями из-за их больших размеров, и использовались лишь для местных нужд. Такие малыши могли путешествовать внутри кораблей носителей, которые имели всё необходимое для дальних перелетов.