Однажды мне довелось видеть, как Дэн создает новый брейкдаун. Он забивает в самой простой компьютерной программе от четырех до восьми тактов тридцать вторыми или шестнадцатыми нотами (больше и не надо, иначе слушатель устает и весь эффект насмарку - говорит он), после чего начинает попеременно убирать те или иные ноты. Да, он подходит к процессу создания музыки не творчески, а по-математически выверено, но поверьте, зачастую результат превосходит все ожидания. К тому же в его коллекции набралось столько фрагментов, что он, совсем не гнушаясь, продает их другим музыкантам.
Мы впервые собрались вчетвером в квартире Джереми. Уже тогда он был женат на Квинси. Они снимали уютную квартирку недалеко от района, который пятнадцать лет назад считался криминальным. Не знаю, почему ходили такие слухи. За все время, что мне довелось там бывать, я не слышал ни одного выстрела или полицейской сирены.
Джереми и Алекс сидели в креслах перед нами с Дэном и Чаком (мы взяли его на бас с нуля, потому что «чего там играть-то?»). Играл в основном Алекс, а Джереми же пел и подыгрывал ритмический куски, чтобы композиция звучала более насыщенной. Звук из дешевого комбика был паршивым, но с первых нот я понял - вещь достойная. Любой, даже ничего не смыслящий человек, понимает, когда он слышит нечто крутое.
Начало такта было ритмическим, оставшаяся часть тянулась на одной монотонной ноте и была похожа на звук сирены, оповещавщей о бомбежке. Когда же ритмический кусок на двух гитарах повторялся, то производил эффект того самого взрыва, о котором оповещала сирена. В конце вступления, когда моя голова уже ходила взад-вперед, а в мозгу как по указке раскладывалась барабанная партия, Джереми что-то выкрикнул. Я услышал только «прочь» и то потому, что он протянул это. Проигрыш повторился еще раз, перешел в короткую мелодию от Алекса. Звук повис в воздухе. Я встретился с ним взглядом. Тот выпучил глаза и закивал, как бы говоря: «это твой кусок, мужик!»
Джереми вступил чистым вокалом. Его пение было похоже на протяжный тревожный крик птицы, предупреждающей о пожаре в джунглях. Он был как та сирена, которую ранее изображала гитара. Я сразу уловил смену ритма. С качевого проигрыша он сменился бегом, по-панковски агрессивным. Мне нравилось, что сплошная стена звука сменялась резкими паузами и пунктирными отрывистыми нотами. Припев вновь возвращался к качу, но звучал он как-то неубедительно. Позже Дэн предложил «прорядить» его, сделать «прыгучим». Мне сложно объяснить смысл этого термина, но при прослушивании все становится на свои места. В припеве часть слов Джереми кричал, часть пел.
Я не разбирал его посыла. Я и сейчас не смогу дословно пересказать вам полностью ни единого текста наших песен, даже несмотря на то, что играю их много лет. Мне приходится спрашивать, о чем та или иная песня у Джереми, и его объяснения меня вполне устраивают. Я запоминаю некоторые строчки, которые позже кричу во время выступлений вместе с залом.
Пока парни играли, я продумал скелет барабанной партии и был приятно удивлен, обнаружив, что мне удалось использовать весь арсенал инструментов, не выделяясь из общей темы. Если под рукой нет инструмента, моим инструментом становится мозг, где разворачивается настоящий взрыв.
- Я никогда не вернусь домой! - закончил Джереми.
Очевидно, он волновался. Его лоб покрывали бусины пота, лицо раскраснелось, зрачки расширились.
- Жарко у нас.
Джереми вскочил с кресла, точно по тому прошел электрический разряд, и направился к окну. Алекс был доволен. Он уже чувствовал, что нам понравилось. Я потер руку у локтя и понял, что та вся покрыта рябью мурашек. Я был впечатлен. В то же время я почувствовал облегчение, потому что общался с парнями уже неделю, согласился стать частью их проекта, но так и не слышал, что они исполняют. Я согласился быть ведомым с завязанными глазами и не прогадал.
Не откладывая дел в долгий ящик, Дэн начал опрос про тональность, звучание, и, ко всеобщему удивлению, сразу предложил свои решения, которые были встречены на «ура». Тогда я не понимал их разговоров. Группы, где мне довелось играть раньше, не сильно заморачивались по поводу музыкальной составляющей. Главное, чтобы можно было потрясти головой.