Между нами сразу возникла связь. Я это понял по разразившемуся оживленному обсуждению, под которое я не заметил, как вошла жена Джереми.
Квинси поставила на потертый деревянный столик лимонад, который пришелся как нельзя кстати, и молча удалилась. Я проводил ее взглядом и остановился на книге, лежавшей на тумбе. Никто не заметил, как я подошел и взял книгу в руки. «Сила настоящего» - гласило название на обложке. Мне понравилось название. Я произнес его про себя и услышал внутренний отклик, как будто встретил старого знакомого.
- О чем эта книга? - спросил я, обращаясь к возбужденной компании за столом. Меня никто не услышал. Тогда я повторил вопрос, но уже громче.
- А, эта, не знаю, - Джереми отвечал так, будто его сняли с карусели и заставляли идти делать уроки. - Спроси у Квинси.
Я осторожно прошел на кухню. Пахло вкусно, по-домашнему. Я откашлялся, привлекая к себе внимание. Квинси обернулась и, казалось, была совсем не удивлена моему визиту.
- Э-э-э, привет. О чем эта книга? - я указал на обложку.
Ее лицо походило на слепок - таким неподвижным оно предстало.
- Она о текущем моменте. О настоящем, здесь и сейчас.
- Художественная? - спросил я, поддаваясь неловкости.
- Нет, духовная, - ответила Квинси совершенно не стесняясь. - Это моя настольная книга. Помогает мне жить более насыщенно.
А я-то думал, насыщенная жизнь - много путешествовать, общаться с новыми людьми и быть счастливым.
Я вернулся за стол, где Дэн уже сидел с гитарой и показывал Алексу свой вариант партии. Джереми внимательно слушал, а Чак, которого я видел впервые, сидел с видом подростка, впервые смотревшего порнографию.
Мой лимонад кто-то выпил, поэтому, когда я попытался заговорить, мой голос сорвался. Как и в случае с Квинси, я откашлялся.
- Парни, как насчет названия «Сейчас или Никогда»?
- Причем здесь это? У песни есть название - «Бойня №5».
- Я не об этом. Название для группы.
Все затихли как по сигналу. Признаться, я куда лучше справляюсь с заполнением пауз посредством барабанов, нежели с помощью слов.
- «Сейчас или никогда», - промямлил я.
- Это наше название? - спросил Алекс.
- Годится. - подытожил Джереми, и я облегченно выдохнул.
Три месяца мы буквально не вылезали из гаража отца Алекса. Сразу с занятий, а иногда и вместо них, мы мчались навстречу музыке и разъяренным соседям. Но нам было все равно на их жалобы и стоны. Мы играли, творили, создавали новые песни, нащупывая свой путь и радовались происходящему.
Первое выступление «Сейчас или Никогда» было омрачено двумя событиями: первое, и довольно обидное, - шестьдесят человек зрителей из начальных ста пятидесяти, оставшихся на нас после трех других групп. И второе, чертовски разозлившее меня, - подстава от Чака. Он не пришел. За несколько часов до выступления он позвонил Алексу и заявил, что больше не будет играть в группе. Он надеялся бухать и трахать телок, а вместо этого учил партии и был вынужден развивать навыки игры на басу. Алекс, по его же собственным словам, не упрашивал Чака отыграть выступление и потом катиться к чертовой бабушке, а сразу послал того нахрен.
- И без него справимся.
Алекс был так уверен в нас, что мы не могли поддаться панике и расстройству. И мы дали такого жару, что пятьдесят дисков с нашими демками разлетелись за две минуты и пятьдесят семь секунд сразу после выступления. Надеюсь, Чака не хватил удар после новостей о нашей искрометной игре. Надеюсь, он отделался легким расстройством желудка.
Среди тех, кто вырывал у нас из рук диски, был веселый парень - Поль. Он говорил быстро, попеременно обращаясь к каждому не иначе, как «братишка» со странным, картавящим акцентом, и оказался единственным, кто не взял «трофей».
- А где ваш басюга, братишки? Вы что же, не пригласили его? А очень зря! С хорошим басистом вы бы звучали круче. Нет, я понимаю, что круче некуда, но и вы поймите...
Поль пришел на тусовку, чтобы подцепить юную цыпочку. «Они трахаются как в последний раз», - со знанием дела говорил он. Поль стал нашим басистом. Он играл в местной фанк-группе и самая тяжелая группа, которую можно было отыскать в его плеере, были Red Hot Chili Peppers. Этот факт смутил всех, кроме него самого. Кроме того, он стал очередным эмигрантом в нашей группе. Поль француз.
Я и Поль находимся на разных полюсах. Он любит крепко выпить (только после выступления), зарыться в упругую женскую задницу, любит, когда одна скачет на члене, а вторая садится ему на лицо... Господи, да чего он нам только не рассказывал. Если бы не музыка, он бы подался в порно. Поль - генератор веселья. Он может придумать шутку из ничего, при этом являясь глубоко сентиментальным человеком. Мы любим повторять, что у него гормональный сбой, хотя, может, так оно и есть. Если Поль расстроен или недоволен, то начинает вставлять французские ругательства. У Поля врожденный дар пародиста. На сцене он ведет себя отвязней всех, не в ущерб музыке: любит разговаривать с девушками из зала во время игры, иногда недвусмысленно намекает им, делая вид, что потрахивает бас-гитару. Он артист, а сцена его дом. Иногда он просит Джереми вставить перед брейкдауном что-то вроде «чи-чи-чи-ау!» или «кхе-кхе» и его советы, кажущиеся полной нелепицей, работают. А еще он способен так кричать в микрофон, что чертям в аду становится тошно, поэтому, когда вы услышите вселенский рев, знайте - это малютка Поль разрывают свою французскую глотку. Я плохо понимаю его, но не могу отрицать, что парень он отличный. В группе он отвечает за шоу.