Не сводя завороженного взгляда с сумасшедшей старухи, Франц боком отошел к соседнему окошку.
И увидал здоровенного негра самой бандитской наружности: сломанный нос, глаза-щелочки, небритая щетина на щеках. Передние зубы на обеих челюстях отсутствовали. Голубая форменная рубашка, расстегнутая до пояса, обнажала не слишком чистую грудь. Шейный платок съехал набок, значок «Smile!», приколотый к рубашке, казался издевательством.
– Слушаю, – прохрипел негр.
– На мой счет должны были поступить деньги.
– Имя и фамилия?
– Франц Шредер.
– Доказательства?
– Доказательства чего?
– Что ты… как его… Фрэнк Шрайвер.
– Пожалуйста, – Франц достал из бумажника водительское удостоверение и просунул его в окошко.
Негр посмотрел на удостоверение с презрением.
– Не пойдет, – и снисходително пояснил: – Выдано не здесь.
– Так что ж мне делать, если у меня нет здешних документов?
– Вот выдадут, тогда и приходи, – негр захлопнул окошко.
– Стойте! – Франц забарабанил по стеклу. – Да, что же вы все, в самом деле?…
Не слушая, негр встал и вперевалочку удалился в глубь служебной части банка.
Находясь посередине между умопомешательством и отчаянием, Франц посмотрел на оставшихся трех кассиров. В окошки № 2 и 3 даже не стоило соваться: там сидели толстяк с бессмысленным лицом дефективного и панкиня с оранжевым гребнем на подбритой голове (униформа смотрелась на ней еще нелепее, чем на старухе).
Затравленно озираясь, Франц устремился к окошку № 1.
Там сидела девица лет двадцати: русые волосы, карие глаза, косметический румянец на щеках. Особенной красотой она не отличалась, но и уродкой назвать ее было нельзя.
– Слушаю вас.
– На мой счет должны были поступить деньги.
– Ваши имя и фамилия?
– Франц Шредер, – с вызовом ответил Франц, и девица с недоумением посмотрела на него.
– У адвоката уже были?
– Да, – удивился Франц, – а что?
– Приглашение сохранилось?
Он вытащил из кармана измятую карточку-приглашение; кассирша деловито разгладила ее и спечатала имя и фамилию Франца в компьютер.
– Кредитная карточка нужна? – спросила девица.
– Да.
Она еще раз пробежалась пальцами по клавиатуре.
– Получите по почте в понедельник или вторник. Наличные будете сейчас брать?
– Да.
– А сколько у вас на счету, знаете?
У Франца опустилось сердце.
– Нет.
Кассирша скользнула глазами по экрану компьютера:
– Одна тысяча сто три монеты, пятьдесят семь монеток.
– ?!
– Я говорю: у вас на счету одна тысяча сто три монеты, пятьдесят семь монеток – запомнили?
– Так вы мне… сами сказали?
– Сказала, – и уже с легким раздражением: – Вы будете брать деньги или нет?
– Буду, буду… – забормотал Франц. – Сто… нет, триста монет… пожалуйста!
Девица нажала еще несколько клавиш и, пока принтер печатал квитанцию, отсчитала деньги. Франц рассыпался в благодарностях. Уже собираясь уходить, он спросил:
– А что бы случилось, если б у меня не сохранилось приглашения к адвокату?
– Показали бы приглашение к следователю.
– А если б у меня не было и его?
– Предъявили бы другие документы, – она говорила уже с легким раздражением. – Господин Шредер, вы задерживаете очередь.
– Какую очередь? – Франц оглянулся… и чуть не оступился от неожиданности.
За ним, затылок в затылок стояла в абсолютном молчании монолитная очередь человек из тридцати, и – о ужас! – ни у кого из них не было лиц! Франц отшатнулся в сторону… и в него с размаху вонзились глаза-иглы остальных четырех кассиров. У их окошек не было не души.
Помертвев от ужаса, Франц на ватных ногах вышел на улицу и бросился бежать. Внезапно усилившийся ветер бил ему в лицо, деревья мистически шумели, утреннее солнце скрылось за свинцовыми тучами. Через десять минут он уже вбежал в Общежитие.
Запершись в своей комнате и немного отдышавшись, Франц пришел к выводу, что произошедшего не произошло. Ему лишь показалось, что у тех людей не было лиц; показалось потому, что все они, как один, носили широкополые серые шляпы из жесткого ворсистого фетра и просторные бежевые плащи с блестящими перламутровыми пуговицами.
Спал он в тот день исключительно неспокойно и несколько раз просыпался с неприятным чувством незащищенной спины.
В 1:25 на следующую ночь невыспавшийся и раздраженный Франц уже сидел на семнадцатом этаже Дворца Справедливости перед дверью кабинета 1723. Как и перед посещением Адвоката, за одну минуту до назначенного времени дверь отворилась, и из кабинета Следователя спиной вперед вышел давешний рыжебородый мужичонка. На этот раз, однако, Предыдущий Посетитель не кланялся и не кричал «Всего хорошего!», а безмолвно затворил дверь замороженным движением руки, повернулся и скользнул по Францу безумными неузнающими глазами.
– Здравствуйте, – сказал Франц.
Мужичонка вздрогнул всем телом и сфокусировал взгляд; воцарилось тяжелое молчание. Потом Посетителя прорвало – указуя трепещущим перстом на дверь следователева кабинета и воздев другую руку ввысь, он возопил:
– Это Сатана в образе агнца божьего!… Это – аггел диаволов, коему гореть в геене огненной!… Убийца сирот и вдов, растлитель младых отроков!…
Проклинаю его! – он потряс сжатыми кулаками над головой Франца. – Пр-роклинаю!!
– Предыдущий Посетитель зарыдал, закрыл лицо руками и побрел прочь.
Покачав головой, Франц толкнул дверь кабинета.
– Здравствуйте. Я – Франц Шредер.
Следователь – лысый дородный мужчина в дорогом темно-сером костюме – сидел за столом и писал что-то на листке бумаги ровным бисерным почерком.
Дописав до точки, он поднял глаза.
– Добрый вечер.
Франц застыл на пороге кабинета… лицо Следователя до боли напоминало ему кого-то. Да что же это, в самом деле, – сначала Таня, теперь Следователь…
– Садитесь.
Франц сел и огляделся – в интерьере кабинета произошли существенные изменения: пол был идеально чист, стол прибран и протерт до блеска, валявшиеся повсюду книги и коробки исчезли без следа.
Следователь вальяжно откинулся на спинку своего кресла и положил ногу на ногу.
– Насколько я информирован, господин Шредер, со своим адвокатом вы уже встречались, не так ли? – он говорил гнусавым басом, так похоже спародированным Таней.
– Так.
– И, таким образом, ваши права и обязанности были вам разъяснены.
– Нет.
Следователь неожиданно изменил позу: отъехал с креслом назад, наклонился вперед и уперся обеими ладонями в колени.
– Впрочем, это неважно. Перейдем к делу. Сначала – Заполнение Анкет.
– Но я уже заполнял анкеты! – удивился Франц.
– То были другие анкеты и в другом месте, – веско сказал Следователь. – Материалов из Регистратуры мы не получаем.
– Так зачем же меня заставили тратить на это время?
Следователь вдруг привстал, оперся руками на стол и тяжело посмотрел на Франца.
– Этого я вам сказать не могу, – зловеще произнес он.
Резко нырнув вниз, Следователь извлек из ящика стола пачку бланков, вложил ее в конверт и положил перед Францем. Затем встал, с неожиданной для своих габаритов грацией потянулся и упругой кошачьей походкой прошелся по кабинету.
– Заполненные Анкеты отправите почтой не позднее сегодня, – он вернулся к столу и сел в кресло в позе первого ученика: выпрямившись и сложив руки на столе. – Начинаем допрос. Внимание, включаю диктофон.
Он нажал малозаметную кнопку, утопленную в столешнице, и гнусаво произнес:
– Сия запись производится в кабинете 1723 в 1:40 ночи, 13 мая 1993 года.
Допрашивается Подследственный Франц Шредер. Вопрос первый: расскажите о самом странном происшествии в вашей земной жизни, – Следователь откинулся до предела назад, обмяк и свесил руки по обеим сторонам кресла. Голова его упала на грудь, а шея собралась тремя дополнительными подбородками.