Вообще, битва взглядов - это показуха. Бойцы поднимаются на сцену, играют мускулами. Обязательно демонстрируют тело. Становятся на неработающие весы, и комментатор объявляет показанный ими вес на вчерашнем взвешивании. Затем все как обычно: свирепые морды, взаимные обзывательства или, как случается чаще, просто рукопожатие. Приятно наблюдать, когда бойцы обнимаются. Такого рода уважение говорит о психологической зрелости. Мы все огребаем с лихвой, ломаем конечности, иногда, получаем сотрясения, которые после завершения карьеры обязательно скажутся. Мы в одной упряжке, просто на пятнадцать или двадцать пять минут нам предстоит мутузить друг друга. Слава Богу, времена отморозков, которые действительно выходили убивать, прошли.
Настало время Джерома подниматься на сцену. Хоть я и не вижу, но твердо знаю, что они с чемпионом пожмут руки. Человек, который вырос на бабушкиных пирожках, не может быть злым. А его удар правой внушает уважение. Если не на сцене, то в клетке уж точно. Зачастую сила внушения оказывается настолько мощной, что соперник видит яркую белую вспышку.
Конферансье анонсирует наш бой. Вообще, это неуважение, когда после всех бойцов турнира выходят два хмыря, которые собираются драться через полтора месяца. С другой стороны, это говорит о значимости предстоящего поединка. И осознавать, что именно ты являешься причиной этой значимости - чертовски приятно.
- Дай пройти, молокосос! Объявили нового чемпиона.
Шарпер кричит, чтобы привлечь к себе внимание. Он смотрит вперед и по прежнему отказывается замечать меня. Но выбора у него нет: мы встретимся через минуту.
Я слышу, как взрывается зал. Они любят его. И это по истине странно. В противостоянии американца против представителя другой страны, американцы всегда будут яростно болеть за своего. Но сейчас... Бурные крики и овации британцу...
Выхожу в зал. Публика радостно кричит, но черт возьми, я готов дать руку на отсечение, что Шарпера они встречали с большим воодушевлением. Как так?
Мы стоим друг напротив друга. Он расслаблен и уверен в себе. Черт, его уверенность поражает. Он выглядит так, словно наш бой уже свершился, и он вынес меня, особо не напрягаясь. И он ведет себя не так, как обычно: не провоцирует, не строит из себя обезьяну. В то же время он не кажется испуганным. Он будто постиг дзен и знает будущее наперед.
Публика несколько разочарована. Конферансье берет интервью у Шарпера. Я следующий.
- Брэндон, ты сегодня неожиданно спокоен. Вряд ли кто-то вообще видел тебя в подобном состоянии. Скажи, что случилось? Ты подключил к своему лагерю тибетских монахов?
Шарпер отвечает, не поведя и глазом:
- Знаешь, что? Я проснулся вчера утром и почувствовал что-то, чего не испытывал раньше. Непреодолимую уверенность. Я и раньше не сомневался в своих силах, но тогда произошло иное. Как будто наш бой уже состоялся, и я чемпион. Ощущение казалось настолько ярким и реалистичным, что я даже подумал забросить лагерь и просто дождаться даты боя. Это чувство настолько же реально, как знание того, что ты съешь на завтрак, когда вилка уже находится у твоего рта.
- Это невероятно, Брэндон! Раз ты так уверен в победе, может, расскажешь нам, как ты победишь?
- Да, без проблем. Я уверен в своих навыках и в своих знаниях. Я нокаутирую его с одного удара. Это будет левый боковой в нижнюю челюсть. Я не имею ввиду, что мы будем кружиться, изматывать друг друга, нет. Я нанесу всего один удар, и он упадет.
Крики из зала больше похожи на стоны гигантской оргии.
- Так ты будешь продолжать подготовку к бою?
- Да, конечно. Я заплатил тренерам, к тому же я люблю испытывать себя. В конце концов, мне придется защищать пояс, так зачем терять сноровку?
- Дамы и господа, это был претендент на пояс в легком весе - Брэндан Шарпер.
Пока конферансье представлял меня, все сомнения отпали: публика куда больше рукоплещет Шарперу, нежели мне. Неужели я им надоел? Или они в миг отупели и покупаются на дешевые слова?
- Джонни, как проходит лагерь? Тренируешь ли ты какие-то новые навыки?
- Все отлично! Я в прекрасной форме, может, лучшей за всю мою карьеру.
Раздаются вялые аплодисменты.
- Мои тренеры постоянно придумывают для меня что-то новое: сейчас мы активно используем плавание. На этой неделе я даже попробовал горный велосипед?
- Как ощущения, Джонни?
Он задает этот вопрос, чтобы потянуть время. Я знаю, что он хочет спросить на самом деле, но не решается. Он пытается проявить уважение ко мне, но оно никому не нужно.
- Задай мне другой вопрос, - я киваю, освобождая ему путь.
- Хорошо. Что ты думаешь о словах Шарпера? Он пока ни разу не ошибся в своих прогнозах на бой.