― Женитесь на ней во что бы то ни стало. Женитесь и отправляйтесь в свадебное путешествие. Вам нужны деньги?
― Это не та причина, по которой я не женился. Но немного денег мне бы не помешало. Вы хотите дать мне денег?
Ньютон снова рассмеялся. Казалось, он очень обрадовался.
― Конечно! Сколько вам нужно?
Брайс отхлебнул из стакана.
― Миллион долларов.
― Я выпишу вам чек. ― Ньютон порылся в кармане рубашки, извлёк из него чековую книжку банка «Чейз Манхэттен» и положил её на стол. ― Я часто смотрел одно телешоу про чек на миллион долларов, ― сказал он. ― Ещё дома. ― Он подтолкнул книжку в сторону Брайса. ― Заполните его, а я подпишу.
Брайс достал из кармана шариковую ручку и написал на чеке своё имя и цифры: «1 000 000 $». Чуть ниже он аккуратно вывел прописью: «Один миллион долларов». Затем толкнул книжку по столу обратно.
― Готово, ― сказал он.
― Вам придётся направлять мою руку.
Брайс поднялся, обошёл вокруг стола, вложил ручку в руку Ньютона и придерживал её, пока антеец чётким, твёрдым почерком выводил слова: «Томас Джером Ньютон».
Затем Брайс спрятал чек в свой бумажник.
― Помните, ― спросил Ньютон, ― по телевизору показывали такой фильм, «Письмо трём жёнам»?
― Нет, не припомню.
― Двадцать лет назад на Антее я учился писать по-английски от руки по фотографии этого письма. Этот фильм неплохо ловился по нескольким каналам.
― У вас хороший чёткий почерк.
Ньютон улыбнулся.
― Конечно. Мы всё делали исключительно хорошо. Ничто не было упущено, и я немало потрудился, чтобы стать имитацией человека. ― Он повернул лицо к Брайсу, будто и вправду мог его видеть. ― И, конечно, я преуспел.
Брайс, ничего не говоря, вернулся на своё место. Наверное, сейчас полагалось проявить участие, или что-то подобное, но он совсем ничего не чувствовал. Поэтому промолчал.
― Куда вы с Бетти Джо отправитесь с этими деньгами?
― Не знаю. Может быть, к Тихому океану, на Таити. Наверное, возьмём с собой кондиционер.
Ньютон снова заулыбался своей лунной, своей неземной антейской улыбкой.
― И не будете трезветь, Натан?
Брайсу было не по себе.
― Постараемся, ― ответил он. Он и впрямь не знал, что ему делать с миллионом долларов. Наверное, каждый когда-нибудь спрашивал себя, как бы он поступил, если бы кто-нибудь подарил ему миллион долларов, но Брайс никогда не задавался таким вопросом. Может быть, они и в самом деле поедут на Таити и будут напиваться в каком-нибудь шалаше, если на Таити ещё остался хоть один шалаш. А если нет, то остановятся в «Таити Хилтон».
― Что ж, я желаю вам удачи, ― сказал Ньютон и добавил: ― Я рад, что мои деньги кому-то пригодились. У меня слишком много денег.
Уставший и слегка захмелевший, Брайс поднялся, чтобы уйти.
― И что, никакой надежды?…
Ньютон улыбнулся ему снизу вверх ещё более странной улыбкой; его губы под очками и шляпой напоминали изогнутую линию, нарисованную неумелой детской рукой.
― Как же, Натан, ― сказал он. ― Конечно, есть надежда.
― Что ж, ― сказал Брайс, ― спасибо вам за деньги.
Из-за тёмных очков Брайс не мог разглядеть его глаз, но создавалось впечатление, что Ньютон смотрит во всех направлениях сразу.
― Легко нажито, легко и прожито, Натан, ― сказал он. ― Легко нажито, легко прожито. ― Ньютон задрожал. Худые плечи наклонились вперёд, и фетровая шляпа беззвучно скатилась на стол, обнажив белые, как мел, волосы. Затем его антейская голова упала на длинные тонкие руки, и Брайс увидел, что он плачет.
Какое-то мгновение Брайс смотрел на него молча. Затем обошёл вокруг стола, и, опустившись на колени, положил руку на спину Ньютона и осторожно обнял его, чувствуя, как лёгкое тело сотрясается у него в руках, словно тело хрупкой, трепещущей, надломленной птицы.
К ним подошёл бармен, и, когда Брайс взглянул на него, сказал:
― Кажется, парню нужна помощь.
― Да, ― ответил Брайс. ― Нужна.