— Ты никогда не был женат, — констатировала она, пристально изучая его.
— Не был. Но ведь ты была замужем.
В его голосе Рэгги услышала обвинение.
— Да, но это была ошибка. Мне не следовало выходить замуж за Кевина.
— Так зачем ты за него вышла?
— Наверное, от одиночества. — Рэгги поняла, как неубедительно это для него звучит, и ее всю охватило жаром: надо ему объяснить! — Понимаешь, переехав в Хьюстон, я до смерти тосковала по дому и была очень несчастлива. С Кевином мы познакомились на курсах по недвижимости при университете. Он тогда тоже недавно переехал в Хьюстон и никого не знал. — Она смущенно дернула плечом. — Мы стали встречаться.
Коуди не желал и думать о Рэгги в объятиях другого мужчины.
— Она уходит все дальше, — он указал на корову, — надо ее отогнать к изгороди.
Рэгги охотно отправилась выполнять указание, чтобы избавить его от разговора, который, как она подумала, он не хочет продолжать. Но стоило ей вернуться, как Коуди возобновил беседу на прежнюю тему:
— Значит, ты за него вышла? Зная его меньше чем полгода.
Интересно, а ему-то это как стало известно с такой точностью?
— А… ты откуда знаешь, что мы были знакомы всего шесть месяцев?
На этот раз смутился Коуди.
— А оттуда, что я приехал в Хьюстон и разыскал твой след. Светская хроника всем доступна.
Рэгги остановила лошадь и схватила Коуди за руку — пришлось ему тоже остановиться.
— Ты… поехал за мной?
— Ну… не совсем так. Харли склонен был думать, что нам лучше оставить тебя в покое. Но я — нет.
— Тогда почему же ты не встретился со мной?
— А какой от этого был бы прок? Ты уже была замужем. — И он быстро сменил тему: — Я объеду корову и открою ворота, а ты придержи их!
Она смотрела ему вслед, ошеломленная тем, что услышала: он приезжал за ней, а она даже не знала!
— Коуди! Погоди!
Впустив корову и теленка в ворота, он развернул лошадь.
— Что?
Она подъехала и положила руку ему на плечо.
— Спасибо, — произнесла она. — Ты представить себе не можешь, как много это для меня значит. Ты пытался меня найти!
Коуди, не в силах предаваться гневу, особенно когда она вот так на него смотрит, вдруг обрадовался. Да ведь все уже в прошлом, стоит ли это пережевывать! Неожиданно он наклонился и обхватил ее за талию.
— Так добро пожаловать! — Коуди стащил ее с Купидона и посадил в седло перед собой.
Купидон, испуганный, понесся вперед, а Коуди усиленно старался удержать свою лошадь, чтобы та не бросилась за ним.
Рэгги уцепилась за шею Коуди.
— Что ты делаешь?!
— Слышала ты когда-нибудь о клубе «Миля над землей»?
— Это… что-то связанное с самолетами?
Коуди подхлестнул коня, и они помчались вскачь.
— Когда еду верхом, у меня всегда такое чувство, будто я лечу!
Глава седьмая
— Куда сначала? — спросил Коуди, в полдень того же дня сидя за рулем своего грузовика.
— Нам нужно место… — Рэгги задумалась, — где-нибудь поблизости от города, но такое, чтобы фабрика не портила вид.
— Тогда это участок супругов Марри — Роя и Телмы. Он, может, даже больше, чем нужно, но я слышал, они собираются продавать его и уезжать.
— Какова же площадь участка?
— Акров семьдесят пять, если не ошибаюсь.
— Тут есть большие возможности для расширения, — пробормотала Рэгги, обдумывая его слова. — Что-нибудь еще можешь предложить?
— Старую ферму Куперов — она еще не занята. Отойдя в мир иной, они оставили ее какому-то дальнему родственнику. Тот живет, кажется, где-то в Миссури, наследством своим не интересуется, разве что налоги платит.
— Да, помню это место. — Глаза у Рэгги загорелись. — Милях в двух к западу от города. Они выращивали кур, так?
— Верно. Рут Мартин изрядно понервничала — ей пришлось искать другого поставщика яиц для своей лавки.
— Представляю… Давай посмотрим сначала участок Куперов.
Коуди, кивнув, завел мотор.
Они сидели рядом, и Рэгги доверчиво положила руку ему на колено. А вот и их школа — вдоль улицы вытянулись машины; Рэгги обернулась на свою альма-матер.
— Поверить не могу, что школу собирались закрыть, — пробормотала она.
— Да, позор был бы великий. Не закрыли только потому, что в двух соседних городках, помельче, как раз это и сделали. Теперь дети оттуда ездят учиться к нам.
— Беннинг переедет! — пообещала она. — И тогда здесь не придется закрывать школу! Я ведь тебе все это уже обрисовала.
— Ты в самом деле считаешь, что сможешь этого добиться?
— Почему нет, черт возьми, смогу! Просто надо соединить все части в одно целое.
— А у тебя есть все части?
— У меня есть Беннинг. Если это место такое, как я помню, нас ждет еще одна головоломка: уладить все детали со строителем, о котором мне говорил Уилл. Потом убедить Беннинга, что Темптэйшн как раз то место, которое ему нужно.
— Уж если кому-то это и под силу, так только тебе.
— За Беннинга не беспокойся — с ним я справлюсь.
Показав Рэгги участок Куперов, Коуди отвез ее на ранчо, а сам отправился в город — выяснять имя и адрес наследника. До возвращения Харли и Мэри Клэр оставались считанные часы — дальше уже некуда откладывать свидание с вещами, сохраненными для нее Харли на чердаке. С волнением Рэгги поднялась по знакомой лестнице — той самой, по которой поднималась когда-то вместе с матерью. Здесь, на чердаке, они провели немало дождливых дней, перебирая содержимое старого сундука — мать называла его фамильной реликвией. Как забавлялись они, когда мама надевала на ее головку свою свадебную фату; а потом смеялась и плакала, разглядывая старые фотографии…
Как прежде трещат деревянные ступеньки, так же слегка покачнулись под рукой перила… Глубоко вздохнув, Рэгги толкнула ведущую на чердак дверь, — после смерти матери у нее не хватало мужества заходить сюда. Серебрится по углам густая паутина в проникающем через три слуховых окошка солнечном свете. Всюду причудливые, призрачные фигуры, прикрытые тканью, — верно, старая мебель хранится здесь уже много лет… Движимая любопытством, она подняла угол одного покрывала и удивленно ахнула: мамин письменный стол! А она-то думала — утерян безвозвратно, ведь Сьюзен, выйдя замуж за Харли, поменяла всю обстановку. Вот он, стол красного дерева, который так любила мама… Проведя рукой по гладкой деревянной поверхности, Рэгги удержала слезы: как это Харли удалось его сохранить?
Нетерпение овладело ею: что еще из прошлого прячется здесь? Она обежала весь чердак, сдергивая чехлы, — воздух наполнился пылью. Стол, восемь стульев и горка вишневого дерева, некогда украшавшие столовую. Старинный буфет — мама всегда так тщательно ухаживала за ним, поставив в комнату для завтраков, когда стала хозяйкой этого дома… Сердце колотится так сильно — пришлось приложить руку к груди, чтобы успокоиться.
Милый, добрый Харли! Он так много сумел спасти от недобрых рук Сьюзен — поверить трудно. Мама всегда бережно хранила свои сокровища: ее свадебный наряд; платье, в котором крестили Рэгги; портреты ее первого мужа, отца Рэгги; альбомы, заполненные фотографиями и всякими памятными знаками первых лет жизни Рэгги!
Не смея надеяться, она осторожно подняла крышку — в нос ударил запах дыма и обгорелой бумаги. От нахлынувших воспоминаний засосало под ложечкой, закружилась голова. Ухватившись рукой за сундук, она опустилась на пол — как в тот страшный день, когда застала Сьюзен у камина в небольшом кабинетике, перед раскрытым сундуком: Сьюзен хладнокровно скармливала жадному пламени воспоминания о жизни Рэгги, а она, Рэгги, с ужасом наблюдала за ней… Услышав ее крик, Харли тотчас же прибежал в кабинет, но было уже поздно. Сьюзен сделала, что хотела, — украла у Рэгги то немногое, что осталось у нее от родителей.
Рэгги убежала, как всегда, когда сталкивалась со свояченицей, в поисках уединения на сеновал, в коровник. Там ее нашел Коуди, плачущую навзрыд, стал уговаривать, утешать, как много раз прежде. В ту ночь они в первый и единственный раз принадлежали друг другу. В его объятиях она нашла горячую любовь, утешение, искреннее понимание, облегчившие ей тяжелую потерю. Вообразила его своим рыцарем в сверкающих доспехах, который спасет ее; умоляла бежать с ней и пожениться… Но Коуди отказал, и горе ее стало еще сильнее. До сих пор болезненны эти воспоминания.