У него было две цели — Эмир-хан и связь с Москвой. Все остальное пускай решают другие.
Саид, в свою очередь, тоже пристально наблюдал за Кремневым. Он тоже не собирался лезть на рожон. Его единственной целью было остаться в живых. Он точно так же опасался, что Кремнев может пустить ему пулю в спину.
Кремнев так и не понял, кто Первым открыл огонь, боевики или охранники Эмир-хана.
Но уже через минуту воздух над лагерем разрывался от автоматных очередей, а пули летели сразу во все стороны.
Минут через двадцать с охраной было покончено.
Победители ворвались в палатку… и никого там не обнаружили.
— Эмир-хана здесь нет, — понеслись над лагерем крики. — Он сбежал!
Дальше началось то, на что так надеялся Кремнев, а параллельно с ним и Саид.
Боевики, искусственно разбитые на небольшие отряды, повинуясь рефлексу, стали палить во всех, кто не принадлежал к их отряду.
Ровно спустя десять минут все было кончено.
Кремнев огляделся и вышел из своего укрытия. Территория лагеря была усеяна трупами. Все лежали вповалку, большинство продолжали крепко сжимать автоматы.
«Ну, вот, — подумал Кремнев, — умерли, как мужчины, с оружием в руках».
Но его очень тревожило отсутствие Эмир-хана.
Кремнев прекрасно понимал, что Эмир-хан затаился где-то рядом и теперь ждет от него малейшей ошибки, чтобы прикончить.
Саид, когда началась стрельба, так же, как и Кремнев, рванулся к ближайшему укрытию. Но ему все-таки не удалось избежать пули, которая попала ему в недавно раненную ногу.
Дождавшись, пока закончится стрельба, Саид осторожно выглянул. Единственный, кого он увидел, был Кремнев. С двумя пистолетами в руках Кремнев осторожно двигался к палатке Эмир-хана.
Услышав стрельбу, Фарук от неожиданности чуть не свалился в воду. Он еле удержался на ногах, но его сеть вместе со всей пойманной рыбой безвозвратно унесло течением.
Не обращая внимания на сеть, Фарук со всех ног побежал к лагерю.
Оказавшись в палатке Эмир-хана, Кремнев бросился искать мобильный. Но мобильного не было. Только перерыв все, он сообразил, что мобильный Эмир-хан наверняка взял с собой.
Тогда он бросился обыскивать трупы боевиков.
Он обшаривал карманы уже шестого боевика, когда сзади послышались медленные аплодисменты.
Кремнев развернулся, нацелив пистолеты в голову. К этому времени ему в лицо уже смотрели два дула.
— Браво, — улыбаясь, сказал Эмир-хан. — Операция, достойная самого Шункара. Ты отлично поработал, Кремнев, тебе должны дать медаль.
— Как-нибудь обойдусь без медали.
— А зря. Станешь старым, всегда сможешь выменять на бутылку водки. Тебе же в старости станет ой как тошно, что в свое время упустил шанс разбогатеть. Пенсии-то сейчас маленькие.
— Ничего, живут же люди.
Кремнев, не сводя пистолетов с Эмир-хана, медленно выходил на более ровную поверхность, не загроможденную трупами.
Эмир-хан делал то же самое.
— И что ты будешь теперь делать? — поинтересовался Эмир-хан.
— Для начала убью тебя, а потом найду возможность связаться с Москвой. Наверняка же здесь, на базе, полно всевозможных средств связи?
Эмир-хан рассмеялся.
— Кремнев, ты что, искренне считаешь, что сможешь меня убить?
— Ну, если ты не бессмертный, то, значит, смогу. А ты не бессмертный.
— А если бессмертный?
— Можно легко проверить, — улыбнулся Кремнев. — Брось пистолеты.
— Пожалуй, оставлю.
Теперь они вышли на абсолютно ровную площадку.
— Кремнев, а хочешь пари? Если ты выиграешь, то тебе не надо будет искать рацию, позвонишь с моего телефона. Если проиграешь, то умрешь.
— И что за пари?
— Один на один. Без оружия.
— Покажи телефон?
— А ты выбрось один пистолет.
— Вместе выбросим. На счет три.
— Кто будет считать?
— Я.
— Согласен.
— Раз, два, три.
Оба одновременно сделали ложное движение, но при этом пистолеты остались в руках.
Оба одновременно усмехнулись.
— Нет, — сказал Эмир-хан. — Если мы даже с оружием в руках не станем доверять друг другу, то нам придется стоять здесь до темноты.
— Хорошо, выбрасываем.
— Раз, два, три.
Два пистолета отлетели в разные стороны, два оставшихся были по-прежнему нацелены в лоб противника.
Эмир-хан достал из нагрудного кармана телефон и показал Кремневу.
— Включи.
Эмир-хан включил.
— Видишь, все в порядке, работает.