В Китае имеется пять баскетбольных команд, составленных из инвалидов-колясочников. С игроками этих команд я провел два тренировочных занятия. Одна местная команда организовала показательную игру в рамках прощальных церемоний, после ее окончания четверо из двенадцати игроков выкатили вместе со мной из спортивного зала, чтобы вместе завершить финальный заезд в Китае.
Вероятно, кто-то из нашего посольства не понял, что спортсмены-инвалиды, участвующие в спортивных состязаниях на колясках, вовсе не обязательно способны передвигаться лишь с их помощью. У некоторых из них ноги ампутированы, но они способны стоять на протезах или костылях. У других же характер телесных повреждений таков, что они могут продержаться на ногах непродолжительное время или даже ходить. Когда мы выезжали из зала и этот тип увидел, как некоторые инвалиды встают, складывают свои спортивные кресла и относят их в помещение для хранения, он поспешил сделать торопливый и совершенно необоснованный вывод.
Он сообщил корреспонденту торонтской газеты «Глоб энд мейл», что китайские спортсмены вовсе не инвалиды, и обозвал их «притворщиками». Естественно, телеграфные агентства ухватились за эту новость. Дэн Пуфан и представители Китайского фонда помощи инвалидам пришли в крайнее недоумение. Да и мы были не менее обескуражены. Вскоре, однако, последовали извинения.
Из всех стран, в которых нам довелось побывать, Китай оставил самое значительное впечатление; здесь нам впервые удалось соприкоснуться со всеми слоями общества — от правительственных кругов до школьников и крестьян, работающих на полях. Обращались с нами здесь с уважением и вниманием. Люди делали все от них зависящее, чтобы наше пребывание в стране было по возможности приятным. Мы всегда будем вспоминать о Китае с теплотой и любовью — и за прием, который там нам оказали, и за отношение, которое было проявлено к нашему турне.
По завершении занятий с китайскими инвалидами-баскетболистами я подумал: вот было бы здорово когда-нибудь в будущем снова вернуться сюда, чтобы заняться преподавательской и тренерской работой. Теперь я был уверен, что когда-нибудь так или иначе это произойдет.
Это было в Южной Корее, примерно на полпути между Пусаном и Сеулом; я разговаривал с группой людей и плакал. Причем сам не мог понять почему. Оглянувшись, я увидел, что у всех остальных слезы на глазах. Оказалось, что всего час назад на этом самом месте полиция использовала слезоточивый газ для разгона студенческой демонстрации. Итак, добро пожаловать в страну летних Олимпийских игр 1988 года.
Одними из организаторов приема нашей группы в этой стране была Корейская широковещательная система, принадлежащая к числу богатейших телевизионных компаний в мире, а также центр Чинг Нип по оказанию помощи жертвам полиомиелита, возглавляемый доктором Вонг. В детстве эта женщина сама перенесла заболевание полиомиелитом и тем не менее добилась разрешения учиться в обычной общеобразовательной школе. Впоследствии в итоге огромных усилий она сумела стать первым инвалидом в Корее — доктором медицины, а также лидером в борьбе за интересы инвалидов у себя на родине.
В Южной Корее мы провели четыре дня, за которые я преодолел расстояние в 160 миль. Люди нас принимали хорошо, особенно во время больших общественных мероприятий вроде фестиваля в честь Дня детей в Сеуле, где 30 тысяч юношей и девушек встретили нас приветственными возгласами и взмахами рук, и вообще, судя по всему, с явным одобрением отнеслись к идее нашего турне. Но в начале нашего визита мы столкнулись с затруднениями, подобными тем, что нам пришлось испытать в Южном Китае: здесь также считали, что общественные мероприятия — самое главное, а езда в кресле-каталке — нечто второстепенное.
По всей видимости сотрудники компании Кей-би-эс рассматривали наше турне как материал для будущего документального фильма, который они рассчитывали использовать для рекламы предстоящих Олимпийских игр для инвалидов, проведение которых было намечено в Сеуле сразу же после летних Олимпийских игр 1988 года. Поэтому нам то и дело говорили: «О’кей, а теперь сделаем остановку!» или: «О’кей, а теперь поехали! Давай, давай, вперед!» Казалось, нет дела более важного, чем соблюдение графика их съемок. Однажды мы на полной скорости пронеслись через какую-то деревню — у меня в это время разболелась спина, и Майк сидел за рулем, одной рукой управляя машиной, а другой размахивал, чтобы освободить дорогу. Тут я заметил, что на трибуне стоит местный мэр и готовится произнести речь. Но нам не дали остановиться: впереди нас ждали более крупная деревня и более важный мэр, и мы опаздывали на эту встречу. Все это меня очень огорчило.