Современное положение России обязывает ее стремиться к территориальному росту, но оно не должно быть связано с желанием увеличения территории просто ради территории. Первой и самой главной причиной этого должно быть желание сохранить русский национальный облик России. Вновь присоединяемые территории не могут не быть сильно заселены инородным для русских элементом, что увеличит процентную составляющую чуждых народов и ослабит монолитность страны.
Нам совершенно не нужно погрязать в сугубо европейских делах, в этом все более узком месте западной цивилизации, у нас могут быть гораздо более разнообразные и широкие интересы, исходящие прежде всего из нашей раскинутости, широты территории. Наши государственные интересы соприкасаются с Европой только в западном географическом направлении. Юг, север и восток — это другие векторы, другие силы и другие интересы нашей внешней политики, лишь в малой своей части могущие сообразовываться с европейскими.
У России должно быть три геополитических направления: одно «юго-западное» (направленное на воссоединение отторгнутых малорусских, белорусских и прибалтийских земель); второе «южное» (замирение мусульманских народов, контроль над Каспием, доминирование в Закавказье и на юге, до Персидского залива); и третье «азиатское» (стремление к наступательной экспансии в Туркестан и поддержание статус-кво на Дальнем Востоке).
Чем меньше мы будем погрязать в общеевропейских делах и интересах, тем больше это даст нам возможности проводить выгодный и взвешенный, а главное, целесообразный курс на других направлениях нашей внешней политики.
6. Безразличен ли Церкви политический строй России? Пастырство и политика
Сегодня можно услышать от некоторых священников, что в их храмы ходят люди разных политических убеждений и поэтому они не могут проявлять своих политических пристрастий?!
Хочется спросить: а действительно ли такие священники верят в то, что в их храмы ходят коммунисты, троцкисты, анархисты, национал-социалисты, либералы в каком-то более или менее значительном количестве? И главное, что эти «христиане», исповедующие в той или иной степени революционно-разрушительные идеологии (а многим политические идеологии прямо диктуют отрицание религии и богоборчество), вплоть до самых людоедских, действительно верят во Христа Распятого?
Вполне возможно, что в каждом храме (возможно?!) и есть «всякой твари по паре», но большинство наших прихожан либо не имеет четко окрашенных политических убеждений, либо имеет их в достаточно строго консервативном политическом спектре.
Довольно часто можно слышать формулу: «Не мешайте Церковь в политику», мол, не дело Церкви участвовать в политической жизни страны. Да, конечно, участие Церкви в политических партийных дрязгах, в конкретных политических предвыборных баталиях не вполне уместно. Но есть и в политической жизни то, от чего не может отворачиваться Церковь, занимающаяся спасением душ наших соотечественников.
Разве политика не способна переворачивать все общество вверх дном, уничтожать всевозможные устои страны и даже уничтожать само государство через революции? Разве не она развила в нашем обществе атеизм и материализм в широчайших и губительнейших размерах? Разве не политика устроила в XX столетии величайшие гонения на Церковь?
Отказ Церкви от влияния на политику есть грандиозный подарок всем антихристианским силам в нашем обществе.
Напротив, сегодняшнему обществу нужен духовный подъем, а для этого необходимо усиление христианского влияния на политику. При взгляде на политику не только как на партийную борьбу, но как на серьезный разговор на тему, как нам правильно обустроить внутреннюю жизнь России, голос Церкви не заменим ничем. Если Церковь устранится от этого разговора, то наше общество неминуемо свалится в очередные гонения на христиан. Просто потому, что в нашем обществе победят антихристиански настроенные политические силы.
Борьба добра и зла происходит не только в духовной жизни, но также и в политической. Политические теории, политическая борьба также может способствовать как победе зла в общественной жизни, так и победе добра.
Разве после такого колоссального государственного кораблекрушения, которое произошло с нашей страной в 1991 году, Церковь не может нам рассказать, на чем держится мирное и благоденственное христианское житие? Разве не дело Церкви указать путь для нации, сбившейся с христианского пути и находившейся в результате революции в «вавилонском» коммунистическом пленении? Разве не дело Церкви показать путь блуждающим четверть века народным массам, вышедшим из этого пленения и не знающим, где «Земля обетованная»?