- Я так рада тебя видеть! Я так скучала! – начинаю тараторить я, не капли не соврав, и все еще не разжимая рук.
- Я тоже скучал, Лили! – Скорпиус сжимает меня так сильно, что мои ребра вот-вот треснут. Спустя несколько секунд, он ставит меня на землю, и мы оба чуть не задыхаемся от радости.
- А ты похорошел, - говорю я, когда начинаю чувствовать под ногами землю и поправляю свою кофту. Скорпиус смотрит на меня бездонными серыми глазами и улыбается своей самой очаровательной улыбкой. Я провожу взглядом по его красивому лицу, которое украшает небольшая щетина, накачанным плечам, и игриво тыкаю пальцами в идеальные кубики пресса, проглядывающие сквозь футболку. От этого блондин начинает уворачивается и сгибаться.
- Ты тоже, - отвечает он, и еще раз притягивая меня к себе, целуя в макушку и задерживаясь в таком положении еще на несколько секунд. Я тоже отвечаю на объятья, обвив руками его сильное тело, и четко ощущаю, как он вдыхает носом цветочный аромат моих волос. Он всегда говорил, что от меня пахнет теплым майским днем и цветом яблони.
Даже передать не могу, насколько я скучала за ним и какую безопасность, тепло и умиротворение мне дарит его присутствие.
Как бы я не дружила с Эби и Абигейль, какими бы прочными не были узы мужских взаимоотношений Скорпиуса с Алом и Эваном, мы с ним были друг для друга как что-то неотъемлемое и не делимое. Наша крепкая дружба началась в конце моего второго курса, рождаясь из откровенной неприязни. Это было сравнимо только с фактом рождения василиска, который рождается из яйца черного семилетнего петуха и высиживается жабой, достигая впоследствии невероятных размеров. Так и у нас: мы, из совершенно непонятного качества отношений, смогли превратить это в настоящее, огромное и доверительное чувство. Около первых двух лет моей учебы мы терпеть друг друга не могли, но после пристального рассмотрения в течение долгого времени, сменили гнев на милость и начали общаться. А теперь я просто не представляю Хогвартс без него. Еще одним неоценимым моментом было то, что никакие отношения кроме дружбы мы и не собирались себе представлять. С самого зарождения наших приятельских отношений мы воспринимали друг друга по-братски: могли до поздней ночи говорить о чем-либо, гулять вместе, учиться, засиживаясь в библиотеке, делиться тайнами и секретами. Откровенно говоря, есть прелесть в подобной дружбе, поскольку я иногда просто не выдерживаю этого девчачьего трепа, который так любят Эви и Аби. А с ним мне всегда интересно: умен, немного скрытен, но откровенен. Он никогда не врет, но часто недоговаривает, чем зарождает интригу. Мне еще ни разу не было с ним скучно или грустно. Иногда я думаю о том, что могла до сих пор его ненавидеть, если бы Альбус везде не таскал меня за ними во время пасхальных каникул на моем втором курсе, но тут же прогоняю от себя эти мысли.
- Пойдем, - я беру его за руку чуть ниже локтя и начинаю тянуть в сторону нашей компании, - не будем давать Мэри пищу для размышлений. – После этой фразы мы тихо посмеиваемся, поскольку оба понимаем, что нам чуждо что-то, кроме искренней и крепкой дружбы. И Мэри, которая оказалась в числе нашего тесного круга только благодаря своим отношениям со Скорпиусом в это верила, но не скрывала своего недовольства, когда львиную долю своего времени он тратил на меня. Делала она это надувая губи и сдвинув брови. По правде говоря, не у нее одной возникали подобные мысли. Почти половина Хогвартса была уверена, что мы со Скорпиусом состоим в другого рода отношениях. Длилось это до той поры, пока Малфой не начал все чаще появляться в обществе своей темноволосой девушки, но и тогда некоторые малознакомые мне люди не упускали возможности задавать мне вопросы вроде: «Ты знаешь, что Малфой тебе изменяет с Бэддок?»
Чаще всего я объясняла, что мы с ним просто друзья, иногда игнорировала эти высказывания, но когда они мне порядком надоели, я стала притворно негодовать и клясться своим нежеланным собеседникам в том, что убью Скорпиуса, как только доберусь до него. Видя испуганные взгляды этих горе – ябед, я была весьма довольна собой, что смогла проучить их за излишнюю любознательность.
Когда мы добрались до всех остальных, Скорпиус быстро поздоровался с Алом и Эваном. Красивый блондин пожал им руки и похлопал по спине. Затем он легонько обнял Эвелин и Абигаэль и, наконец, нежно поцеловал в губы Мэри. Все наперебой начали обсуждать свои летние каникулы, а я не могла нарадоваться, видя своих счастливых друзей. Правду говоря, у Мэри и Скорпиуса в последнее время не все было гладко. Их отношения начались чуть больше полугода назад, и я все больше убеждалась в том, что они не подходят друг другу.
Раздался последний предупредительный свисток. Мы поспешили занести в поезд свои огромные чемоданы и клетки с совами. Я, Абигаэль, Эви и Мэри стояли на перроне и смотрели, как ребята доблестно справлялись с нашими чемоданами. Нам предстояло путешествовать в вагоне старост, поскольку большая половина из нас занимали эту должность. Эван, Скорпиус и Мэри успешно справлялись с этой ответственностью и никогда не злоупотребляли своим статусом, но считали вполне приемлемым хоть иногда позволять себе пользоваться собственным положением. В отличие от них, я была старостой только первый год, поэтому еще не успела насладиться предоставленной мне властью.
Зайдя в большое комфортное купе, мы закрыли за собой двери и расселись по местам. Я очень соскучилась за всеми, ну кроме Альбуса, конечно, поскольку за каникулы он мне даже поднадоел. Точно то же самое чувствовали и Фоссеты, сидевшие сейчас напротив меня. Эви и Эван были в хороших отношениях, но предпочитали иногда отдыхать от общества друг друга. Когда поезд начал свое движение, а Альбус свой занимательный рассказ о нашем семейном отдыхе на юге Англии, я словила на себе теплый взгляд Скорпиуса, сидящего напротив и лениво обнимающего кареглазую Мэри. Он внимательно смотрел на меня, и я не могла не понять, о чем сейчас думает мой лучший друг. Я думала о том же. Ему, как и мне, безумно хотелось сейчас остаться наедине, поскольку мы не виделись целых два месяца, и нам было что рассказать друг другу.
***
Сегодня я довольно рано встала и окинула взглядом свою новую комнату. Я, конечно, немного буду скучать по совместным утренним сборам с Эви и Абигейль, но за четыре года мне порядком надоело делить спальню с пятью соседками. Ну ладно, не буду врать - не немного, а очень даже сильно. На первых курсах я была весьма довольна таким многочисленным соседством, но сейчас, когда на нескольких квадратных метрах собирается шесть почти шестнадцатилетних девчонок… Утренние сборы превращались в какую-то революцию, а порядка в комнате почти никогда не было: беспорядочно лежащие стопки книг, целые кучи одежды, в ожидании того, что из них будет выбрано хоть что-то, соответствующее желанию хозяйки, косметика, заколки…Иногда я с трудом могла найти свою волшебную палочку на собственной кровати, поскольку на нее с легкостью могло быть свалено содержимое чье-то тумбочки. Уже в начале четвертого курса это все сводило меня с ума. Никогда не могла похвастаться своими задатками перфекционизма, но если мои руки и доходили до чего-то, то делала я это добросовестно и с полной отдачей. В этом и была наша со Скорпиусом самая большая схожесть – он тоже всегда стремился к совершенству во всем. Возможно, вдохновившись именно его примером, я и стала старостой и хорошим игроком в квиддич. Весь четвертый год мне вполне удавалось выполнять роль ловца команды Гриффиндора, но сущим караулом для нас были игры со сборной Слизерина. Дело в том, что Скорпиус и Ал тоже играли за свой факультет. Скорпиус, не смотря на свое крепкое телосложение, был довольно таки профессиональным ловцом, а Альбус отличным загонщиком. Во время игры нам приходилось всеми силами пытаться противостоять друг другу, но это не всегда получалось сделать без широкой улыбки на лице.И игра представляла из себя или серьезное противостояние, или поддавки.