Снейп чуть склонил голову и вопросительно приподнял бровь. Иванна так же многозначительно кивнула и с самым честным видом уставилась ему в глаза, глядя поверх очков. После пары секунд игры в гляделки, Снейп недоуменно сдвинул брови и спросил:
— Что у вас с глазами? Вчера вы прекрасно обходились без очков, а судя по стёклам, близорукость у вас достаточно сильная.
— Ого, вот это наблюдательность! — похвалила Иванна без тени издёвки. — Вчера я была в контактных линзах. Вот только не надо так морщиться. Хотела бы я посмотреть на вас, когда вы в очках будете лазить по горам под проливным дождём!
— Такого удовольствия я вам точно не доставлю, — Снейп отобразил на лице крайнюю степень неприятия её идеи. — Что ж, Дамблдор отрекомендовал вас как персону, располагающую его доверием… Прошу за мной.
Он проводил её в мрачного вида комнату, полную книжных стеллажей, шкафов и полок со склянками, в которых виднелись разнообразные заспиртованные образцы. Подле одного из стеллажей располагалась передвижная стремянка и пара стульев. Центр комнаты занимал массивный стол, заваленный свитками, рядом стояло кресло. В простенке между стеллажами полыхал камин. В дальнем, самом тёмном углу можно было разглядеть небольшую дверь.
Снейп приставил к столу один из стульев, смахнул свитки в ящик стола и пригласил Иванну присесть.
— Итак, что вы хотели мне показать? — спросил он, опускаясь в кресло напротив неё.
— Не показать, а презентовать. Уверена, вам пригодится, — Иванна достала из кармана свёрток, положила его на стол и увеличила. — Тут кое-какие ингредиенты, которых обычно недостаёт даже в хорошо оснащённых лабораториях. А, и ещё, пока не забыла — спасибо, что одолжили, — она достала уменьшенную мантию и отдала её хозяину. Тот вернул её в нормальное состояние и бросил на спинку кресла, после чего обратил всё внимание на свёрток. Тщательно изучив заботливо подписанные печатными буквами на латыни баночки, коробочки, склянки и кулёчки, Снейп задумчиво уставился на Иванну.
— Доктор Мачкевич, как вас с этим через границу пустили? — спросил он. – Нет, даже не так. Как вы умудрились хоть шаг сделать по улице, имея в кармане весь этот ассортимент? Например, это, — он указал на склянку с притёртой пробкой, содержащую маслянистую жидкость чёрного цвета, — должно было обеспечить вам Азкабан пожизненно.
— У меня, во-первых, дипломатический статус, как у международного учёного. А во-вторых, я не вижу необходимости кричать на каждом углу, что у меня бомба в чемодане. Вообще, меня всегда удивляло ваше законодательство, — Иванна сложила руки на груди. — Фаланги висельника, добытые через неделю после погребения или печень чёрной кошки у вас можно купить на каждом углу, а вот сок чёрной пещерной плесени считается чем-то противозаконным и, не побоюсь этого слова, аморальным.
— Ни фаланги висельника, ни кошачья печень не являются катализаторами для настолько опасных зелий, — сказал Снейп, по второму кругу принимаясь рассматривать содержимое свёртка.
Иванна, изрядно позабавилась, обнаружив старательно скрываемый энтузиазм в подозрительно заблестевших глазах профессора.
— Ага, значит, давайте резать кошек, — фыркнула она.
— Я понимаю, у вас личный интерес, но выхода другого нет, — возразил Снейп, осторожно нюхая содержимое маленького флакона из кобальтового стекла. – Хм, не старше двух лет.
— Полгода, — поправила Иванна. — … Выход есть всегда. Даже если вас съели — их два, — процитировала она древнюю мудрость. — Я отнюдь не вегетарианка, но в растительном мире можно найти множество интересных аналогов.
— Знаете, ваши речи никак не вяжутся с железной статистикой.
— Вы имеете в виду утверждение, что редкий тёмный волшебник не оканчивал Дурмштранг? Боюсь, тут дело вовсе не в доступности опасных ингредиентов, а в кое-чём ином, — Иванна многозначительно посмотрела на Снейпа. — У нас просто количество студентов в разы больше большинства волшебных учебных заведений.
— Расскажите, что за исследования вы собираетесь проводить? — невозмутимо сменил тему Снейп.
— Работа, на самом деле, может показаться мелкой и неинтересной… — Иванна устремила на собеседника внимательный, даже выжидающий взгляд. — Я изучаю вопрос хранения магических ингредиентов. Существуют наработки по их хранению в условиях остановленного времени. Я же разрабатываю методику… скажем так, в области криомагии.
— А у вас случайно нет брата или какого другого родственника по имени Айвен? — Снейп вдруг оторвался от своих подарков и всё внимание переключил на неё.
— Иваном зовут моего пятилетнего племянника, сына двоюродной сестры по отцу, — ей стоило значительных усилий не начать ухмыляться до ушей.
— Нет… Я имею в виду взрослого, — покачал головою Снейп.
— Таких нет, — у Иванны даже скулы заболели от напряжения.
Она вальяжно откинулась на спинку стула, снова скрестив руки на груди. До Снейпа наконец-то стало доходить, не прошло и полгода.
— Пять лет назад я стал вести переписку с сербским коллегой, вашим, можно сказать, полным тёзкой, Айвеном Мачкевичем. …Вы ведь сербка?
— Наполовину. По маме я русская, — уточнила Иванна.
— Всё с вами ясно, — Снейп дежурно возвёл очи горе, но быстро продолжил: — Значит, у вас нет родственника с таким именем… Примерно два года назад…
— …после крайне неприятного исхода опыта я отправилась в исследовательскую экспедицию, — подхватила Иванна. — Чтобы, в частности, поискать аналоги крайне редких компонентов для зелья — я разрабатываю состав, которым можно будет опрыскивать некоторые ингредиенты для последующего сохранения их в замороженном виде, — Снейп молчал, не сводя с неё пронизывающего взгляда. — «Дорогой Северус, пишу вам в крайне обескураженном настроении. Самый Важный Опыт сегодня с треском провалился — точнее, с грохотом разлетелся — и мне приходится радикально пересмотреть свои планы. Боюсь, мне придётся исчезнуть на некоторое время, чтобы вытравить этот, не побоюсь этого слова, позор из своей памяти и сделать всё, чтобы исправить сложившуюся ситуацию. Вы только представьте…». Ну, примерно так, я не помню уже точный текст. Дальше идут горькие сетования на тему собственной криворукости и скудоумия и просьба не поминать лихом. И далее по тексту.
Снейп уставился на неё примерно тем же взглядом, каким давеча изучал её гольфы.
— Так вы… женщина? — спросил он.
Иванна наконец-то смогла расхохотаться и некоторое время не унималась.
— Ох, коллега… вы меня в гроб вгоните… вашими шуточками, — всхлипывая и утирая слёзы, выдавила она. — Английский язык хорош, но чертовски несовершенен в плане гендерной дифференциации. Прежде чем я поняла, что меня считают мальчиком, прошло довольно много времени. Вот я и не стала заострять на этом внимание, во избежание.
Снейп издал неопределённый звук и достал из ящика стола большую кожаную папку для бумаг. Раскрыв её и покопавшись в письмах, он извлёк небольшой магический фотоснимок и стал придирчиво сравнивать изображение с оригиналом. Иванна вытянула шею, чтобы лучше видеть, и узнала фото, которое сама в своё время отправила. На фотографии совершенно точно была Иванна, но… центральный персонаж снимка стоял в полутёмной аудитории спиной к фотографу, лицом к огромной доске, на которой энергично записывал модифицированный рецепт Умиротворяющего бальзама. Очертания фигуры персонажа надёжно скрывала лабораторная мантия, волосы были стянуты на затылке в хвост, и, в целом, провести половую идентификацию по фото было проблематично.
— Это моя спина, честное слово, волосы только другого цвета, но это же детали. И почерк мой, видите? — закивала Иванна. — Кстати, фото это я выслала задолго до того, как догадалась, кем вы меня считаете.
— Возможно, — голос Снейпа продолжал выражать крайнюю степень недоверия.
После новой порции раскопок в папке на стол легла вырезка — статья из «Алхимического вестника» о научном конгрессе в Белграде. В центре текста красовалась групповая фотография — девять женщин и шестеро мужчин в три ряда.