СТРОЕВ. Пожалеешь!
МИХАИЛ. Не пугай!
СТРОЕВ. У тебя десять минут на размышление.
МИХАИЛ. А у тебя — пять. Кнопку не отдам! Привет начальству!
Телевизор гаснет. Слышен голос из мегафона.
ГОЛОС ПО МЕГАФОНУ. Готовность номер один! В случае сопротивления — огонь на поражение!
СОНЯ. Какая кнопка? Стороженко, что ты натворил?
МИХАИЛ. Тебе лучше не знать.
СОНЯ. А про какую квартиру вы говорили?
МИХАИЛ. Про ту, которую мы должны были получить в прошлом году.
СОНЯ. Но ты же сказал, очередь не движется.
МИХАИЛ. Движется. Да не туда. Ну я и накатал рапорт. Куда следует.
СОНЯ. Ты дурак, что ли?
МИХАИЛ (вздохнув). Верно батя говорил: начальству о бардаке докладывать — как свинье на грязь жаловаться. Рапорт замылили, меня сначала с очередным званием прокатили, а потом на медосмотре аритмию нашли. В последний раз сегодня дежурил. Но они меня еще вспомнят! Я их сам комиссую. Помогай!
Резко сдвигает тахту. Там лежит, прикрыв голову руками, Эдик.
МИХАИЛ. Это кто?
СОНЯ. Где?
МИХАИЛ. На полу.
СОНЯ. А-а… Я же сказала, тараканов морили…
МИХАИЛ. Не похож.
СОНЯ. Всякие бывают.
МИХАИЛ. А почему под тахтой?
СОНЯ. У них там гнездо, видимо.
МИХАИЛ. Возможно. А почему голый?
СОНЯ. Мылся, наверное.
МИХАИЛ. Выясним. Встать!
Эдик встает, придерживая полотенце на бедрах.
МИХАИЛ. Значит, в душе был он, а не Федька!
СОНЯ. Ну да…
МИХАИЛ. Почему врала?
СОНЯ. Я не врала. Ты сам так решил.
МИХАИЛ. Почему не возражала?
СОНЯ. Когда ты психуешь, спорить с тобой бессмысленно.
МИХАИЛ. Допустим. Где сын?
СОНЯ. На радиорынок уехал.
МИХАИЛ. Почему утаила?
СОНЯ. Ты рта не давал мне открыть: то стресс сними, то водки налей, потом мебель стал двигать…
МИХАИЛ. Разберемся. (Эдику.) Зачем мылся?
ЭДИК. Работа у нас вредная. После дезинсекции необходимо принять душ.
МИХАИЛ. Правдоподобно. Как вариант. Под диван зачем полез?
ЭДИК. Таракан туда забежал.
МИХАИЛ. Не уверен. Звать как?
ЭДИК. Таракана?
МИХАИЛ. Тебя.
ЭДИК. Эдуард.
МИХАИЛ. Допустим. А ты почему не доложила, что у нас гость?
СОНЯ. Я про него и забыла. Думала, ушел…
МИХАИЛ. Забыла и голая по квартире разгуливала…
СОНЯ. Говорю же, репетировала.
МИХАИЛ. Голой?
СОНЯ. Ну конечно. Офелия когда жила? В средневековье.
ЭДИК. В темные века.
МИХАИЛ. Заткнись! В темных веках ты теперь жить будешь.
СОНЯ. Нет, правда: белья тогда не было. Одежду на голое тело носили…
МИХАИЛ. Экономно.
СОНЯ. Вот я и вживалась в образ. Так у Станиславского написано.
МИХАИЛ. А у него не написано, что не все, кто по форме одевается, бараны вроде Розенстерна и Гильденкранца?
ЭДИК. Розенкранца и Гильденстерна.
МИХАИЛ. Из какого ты театра?
ЭДИК. Я не из театра.
МИХАИЛ. Значит, из кино. В групповой кастинг баб заманиваешь?
ЭДИК. Я из «Добромора». Уничтожение бытовых насекомых.
МИХАИЛ. Врешь!
СОНЯ. Ладно, Эдуард, скажи ему правду.
ЭДИК. Я не вру!
МИХАИЛ. Никогда?
ЭДИК (после паузы). Никогда.
МИХАИЛ. Проверим. Месяц назад, в среду, где был?
ЭДИК (высчитывает). На работе. Травили в загородном доме. Хозяин — экстремал, завез либерийских тараканов. А они пищат, как мыши. Жуть!
МИХАИЛ. Да, наши тараканы молчаливые. Как народ. А потом?
ЭДИК. Не помню.
МИХАИЛ. Вспоминай!
Достает пистолет, осматривает оружие, снимает с предохранителя.
ЭДИК. Ах, ну да… Потом я поехал на встречу выпускников.
МИХАИЛ. А оттуда?
ЭДИК. К однокурснице.
МИХАИЛ. Имя?
ЭДИК. Вера Караханова. Заслуженная артистка. Лауреатка «Золотой маски».
МИХАИЛ. Знаем. Пробы ставить негде. Странно, что не народная. Теперь еще и сводница. А вы, Софья Борисовна, где были в среду?
СОНЯ. Не помню. А ты где был?
МИХАИЛ. Летал с президентом в Мадрид.
ЭДИК. Какая у вас работа интересная!
МИХАИЛ. Ничего интересного. Машина. Самолет. Машина. Самолет. Ни выпить, ни закусить. Спим втроем в одной комнате по очереди. Стережем. Командировочные выдают как гномам. Так и хочется дать объявление: «Продается офицер охраны президента. Недорого. Возможны скидки…»
ЭДИК. Почему же не даете?
МИХАИЛ. Тебе, тараканья душа, не понять русского офицера!
СОНЯ. Он бедный и гордый.
МИХАИЛ. Заткнись!