Он дополз до сорняков и вздрогнул, увидев, что это самые густые заросли крапивы, какие ему когда-либо приходилось видеть.
Он протянул руку, и крапива обожгла ее. Как оса. Он потер ожог.
Тогда он приподнялся, чтобы заглянуть за кусты крапивы. По склону изгороди спускался гном, и теперь уже не было никакого сомнения, что под деревьями виднелись именно гномы.
Дон нырнул за крапиву, надеясь, что гном его не заметил. Он лежал ничком на траве. Солнце пекло, и ладонь его, обожженная крапивой, горела как ошпаренная. И уже нельзя было решить, что хуже: москитные укусы или ожог крапивы.
Дон заметил, что крапива колышется, будто под ветром, и это было странно, потому что ветер как раз затих.
Крапива продолжала колыхаться и, наконец, легла по обе стороны, образовав дорожку от него к изгороди. И вот перед ним оказалась тропинка, по которой можно было пройти к самой изгороди.
За изгородью стоял гном, и на груди у него горела яркая надпись печатными буквами:
— Подойди сюда, подонок.
Дон заколебался на мгновение. То, что его обнаружили, никуда не годилось. Теперь уже наверняка все труды и предосторожности пропали даром, и таиться дальше в траве не имело никакого смысла. Он увидел, что другие гномы спускались по склону к изгороди, тогда как первый продолжал стоять, не гася пригласительной надписи на груди.
Потом буквы погасли. Но крапива продолжала лежать, и дорожка оставалась свободной. Гномы, которые спускались по склону, тоже подошли к изгороди, и все пятеро — их было пятеро — выстроились в ряд.
У первого на груди загорелась новая надпись:
— Трое гномов пропали.
А на груди второго зажглось:
— Ты нам можешь сообщить?
У третьего:
— Мы хотим с тобой поговорить.
У четвертого:
— О тех, кто пропал.
У пятого:
— Подойди, пожалуйста, подонок.
Дон поднялся с земли. Это могло быть ловушкой. Чего он добьется, разговаривая с гномами? Но отступать было поздно: он мог вовсе лишиться возможности подойти к изгороди.
С независимым видом он медленно зашагал по дорожке.
Добравшись до изгороди, он сел на землю, так что его голова была на одном уровне с головами гномов.
— Я знаю, где один из них,— сказал он,— но не знаю, где двое других.
— Ты знаешь об одном, который был в городе с Микки.
— Да.
— Скажи нам, где он.
— В обмен.
На всех пятерых зажглись надписи:
— Обмен?
— Я вам скажу, где он, а вы впустите меня в сад на час, ночью, так, чтобы Микки не знал. А потом выпустите обратно.
Они посовещались — на груди у каждого вспыхивали непонятные значки. Потом они повернулись к нему и выстроились плечом к плечу.
— Мы этого не можем сделать.
— Мы заключили соглашение.
— Мы дали слово.
— Мы растим деньги.
— Микки их распространяет!
— Я бы их не стал распространять,— сказал Дон.— И могу обещать, что не буду их распространять. Я их себе оставлю.
— Не пойдет,— заявил гном № 1.
— А это что за соглашение с Микки? Почему это вы его заключили?
— Из благодарности,— сказал гном № 2.
— Не разыгрывайте меня. Чувствовать благодарность к Микки?
— Он нашел нас.
— Он спас нас.
— Он защищает нас.
— И мы его спросили: «Что мы можем для вас сделать?»
— Ага, а он сказал: вырастите мне немножко денег.
— Он сказал, что планета нуждается в деньгах.
— Он сказал, что деньги сделают счастливыми всех подонков вроде тебя.
— Черта с два! — сказал Дон с негодованием.
— Мы их растим.
— Он их распространяет.
— Совместными усилиями мы сделаем всю планету счастливой.
— Нет, вы только посмотрите, какая милая компания миссионеров!
— Мы тебя не понимаем.
— Миссионеры — люди, которые занимаются всякими благотворительными делами. Творят добрые дела.
— Мы делали добрые дела на многих планетах. Почему не делать добрые дела здесь?
— А причем тут деньги?
— Так сказал Микки. Он сказал, что на планете всего достаточно, только не хватает денег.
— А где те другие гномы, которые пропали?
— Они не согласны.
— Они ушли.
— Мы очень волнуемся — что с ними?
— Вы не пришли к общему мнению насчет того, стоит ли растить деньги? Они, наверно, думали, что лучше растить что-нибудь другое?
— Мы не согласны относительно Дж Микки. Те считают, что он нас обманывает. А мы думаем, что он благородный человек.
«Вот тебе и компания! — подумал Дон.— Ничего себе, благородный человек!»
— Мы говорили достаточно. Теперь прощай.
Они повернулись как по команде и зашагали по
склону обратно к саду.
— Эй! — крикнул Дон, вскакивая на ноги.
Сзади раздалось шуршание, и он обернулся.
Крапива распрямилась и закрыла дорожку.
— Эй! — крикнул он снова, но гномы не обратили на него никакого внимания. Они продолжали взбираться на холм.
Дон стоял на вытоптанном участке, а вокруг поднималась стеной крапива — листья ее поблескивали под солнцем. Крапива протянулась футов на сто от изгороди и доставала Дону до плеч.
Конечно, человек может пробраться сквозь крапиву. Ее можно раздвигать ботинками, топтать, но время от времени она будет жечь и, пока выберешься наружу, будешь весь обожжен до костей. Да и хочется ли ему выбраться отсюда?
В конце концов, он был не в худшем положении, чем раньше. Может, даже в лучшем. Ведь он безболезненно пробрался сквозь крапиву. Правда, гномы предательски оставили его здесь.
Нет никакого смысла сейчас идти обратно, подумал он. Ведь все равно придется возвращаться тем же путем, чтобы добраться до изгороди.
Он не смел перелезть через изгородь, пока не стемнело. Но и деваться больше было некуда.
Присмотревшись к изгороди, он понял, что перебраться через нее будет нелегко. Восемь футов металлической сетки и поверху три ряда колючей проволоки, прикрепленной к брусьям, наклоненным к внешней стороне.
Сразу за изгородью стоял старый дуб, и если бы у него была веревка, он мог бы закинуть ее на ветви дуба, но веревки у него не было, так что пришлось обойтись без нее.
Он прижался к земле и почувствовал себя очень несчастным. Тело саднило от москитных укусов, рука горела от крапивного ожога, ныли нога и царапины на груди, а кроме того, он не привык к такому яркому солнцу. Ко всему прочему разболелся зуб. Этого еще не хватало!
Он чихнул, боль отдалась в голове, и зуб заболел еще сильнее. «В жизни не видал такой крапивы!» — сказал он себе, устало разглядывая могучие стебли.
Почти наверняка гномы помогли Микки ее вырастить. У гномов неплохо получалось с растениями. Уж если они умудрились вырастить денежные деревья, значит они могли сотворить какие хочешь растения. Он вспоминал, как гном заставил крапиву улечься и расчистить для него дорожку. Наверняка это сделал именно гном, потому что ветра почти не было, а если бы даже ветер и был, он все равно не мог бы дуть сразу в две стороны.
Он никогда не слышал ни о ком, похожем на этих гномов. А они говорили что-то о добрых делах на других планетах. Но что бы они ни делали на других планетах, на этой их явно провели.
Филантропы, подумал он. Миссионеры, может быть, из другого мира. Компания идеалистов. И вот застряли на планете, которая, может быть, ничем не похожа ни на один из миров, где они побывали.
Понимают ли они, что такое деньги, задумался он. Интересно, что за байку преподнес им Микки?