Так перед ним встает его первый враг — страх. Это могущественный и коварный противник. Страх подстерегает за каждым поворотом пути, и если человек дрогнет и побежит, его исканиям приходит конец.
— Что же с ним случится? — спросил Раф.
— Ничего, но он уже ничему не научится,— ответил Сан,— никогда не обретет знания. Он может стать забиякой и хвастуном, может стать безвредным запуганным человеком, но в любом случае он побежден. Первый враг пресечет все его стремления.
— А как преодолеть страх? — произнес Микки.
— Очень просто: не убегать. Ты не должен поддаваться страху, а делать вопреки ему, следующий шаг, потом еще и еще. Пусть страх тебя переполняет, все равно останавливаться нельзя. Таково правило. И тогда наступит момент, когда первый враг отступит. Ты обретешь уверенность в себе, твоя целеустремленность окрепнет. И когда наступает этот радостный миг, ты решительно скажешь, что победил своего первого врага.
— Это происходит сразу или постепенно? — поинтересовался Лео.
— Постепенно, и тем не менее страх исчезает внезапно.
— И человек больше не пугается, если с ним случится что-то новое и неожиданное? — спросил Дон.
— Нет. Тот, кто однажды преодолел страх, свободен от него до конца своей жизни. Ты обретешь ясность мысли, и страху не остается места. С этого времени ты знаешь, чего ты хочешь, и знаешь, как этого добиться. Ты предвидишь, что нового дает тебе учение, все на свете ты воспринимаешь кристально ясно — ничто от тебя не сокрыто.
И тогда ты встречаешь своего второго врага — ясность. Ясность мысли, достигнутая с таким трудом, изгоняет страх, и она же ослепляет.
Ясность не позволяет человеку сомневаться в себе. Она убеждает его, что он может делать все, что вздумается, поскольку все видит насквозь. Человек обретает отвагу, потому что ясно видит и не перед чем не останавливается, потому что видит ясно. Но все это — заблуждение и скрытое несовершенство.
Если человек доверится этому мнимому могуществу, значит, второй враг его победил, и учение не пойдет ему на пользу. Он будет спешить, когда нужно выжидать; и медлить, когда следует торопиться. Он будет топтаться на одном месте до тех пор, пока вообще не утратит всякую способность учиться.
— Что случится с тем, кого победит второй враг? — спросил Раф.— Он умрет?
— Нет,— ответил Сан.— Просто второй враг охладит его желание стать человеком или бодхисатвой, слугой Будды. Вместо этого он может стать шутом. Но ясность, за которую он так дорого заплатил, уже никогда не сменится прежней тьмой и страхом. До конца своих дней он будет ясно все видеть, но никогда ничему не сможет научиться или к чему-нибудь стремиться.
— Значит, он останется здесь...— тихо произнес Дон, а потом спросил: — Что же делать, чтобы избежать поражения?
— То же самое, что и со страхом,— ответил Сан.— Ты должен сопротивляться ясности, используя ее лишь для того, чтобы видеть все вокруг. Видеть ясно, как Будда. Ты обязан терпеливо выжидать и тщательно все взвешивать прежде, чем сделать очередной шаг. А главное понять, что твоя ясность — близка к заблуждению, что никакая это не ясность, а шорох на глазах! Только осознав это, ты одолеешь своего второго врага и достигнешь такого состояния, когда уже никто и ничто не причинит тебе вреда. Это будет уже сила. В этот момент ты поймешь, что сила волшебного кристалла Будды, которой так долго все добивались, принадлежит, наконец, тебе. Ты сможешь делать с ней все, что захочешь — кристалл в твоей власти, твое желание — закон, ты видишь и понимаешь все, что тебя окружает. И тут ты встречаешь своего третьего врага — силу. Сила Будды, исходящая из кристалла — самый могущественный из четырех врагов. Самое простое, что можно теперь сделать — это сдаться. В конце концов, такой человек — уже не просто человек, он — бодхисатва, он — господин и хозяин. Он — властелин.
На этой стадии человек не замечает, как к нему подступает третий враг. И вдруг, сам того не понимая, проигрывает битву. Третий враг превращает его в жестокого и своевольного человека.
— Он что, теряет силу? Силу кристалла? — спросил Дон.
— Нет. Он никогда уже не потеряет силу, силу кристалла. И ясность.
— Чем же, в таком случае, он отличается от божества? — спросил Раф.
— Человек, побежденный силой Будды, до самой смерти не узнает, как обращаться с кристаллом. Сила кристалла — лишь бремя в его судьбе. Такой человек не имеет власти над собой и не знает, когда и как пользоваться своей силой и силой кристалла.
— И что же, Сан, поражение от этих врагов окончательное? — спросил Лео.
— Конечно. Стоит одному из них пересилить человека — и он уже ничего не может сделать.
— А бывает так, что побежденный силой кристалла, поймет свою ошибку и исправит ее? — не унимался Лео.
— Нет, если он однажды сдался, с ним покончено,— отвечал старик.
— А если сила Будды лишь временно ослепит его, а затем он ее отвергнет? — тихо спросил Дон.
— Значит, битва еще продолжается, и он по- прежнему пытается стать человеком. Ты побежден только в том случае, когда отказываешься от всяких усилий и от самого себя.
— А если человек поддается страху надолго, на годы, но в конце концов, возьмет себя в руки и все- таки одолеет его? — спросил Микки.
— Нет, так не бывает. Если он поддался страху, то никогда не одолеет его, потому что начнет бояться учения Будды и его избегать. Но если, охваченный страхом, он год за годом делает попытки учиться, то со временем он, возможно, и победит, так как фактически никогда не сдавался!
— Как же победить третьего врага, Сан? — спросил Раф.
— Человек должен восстать на него, понять, что сила животворящего кристалла, которую он, якобы, покорил себе, на самом деле ему не принадлежит. Он не должен расслабляться, осторожно и добросовестно относясь к тому, чему научился. Если он поймет, что ясность и сила при отсутствии самоконтроля хуже, чем заблуждение, все снова будет в его руках. Он узнает, как и когда снова применить дарованную ему Буддой силу животворящего кристалла, и таким образом, победит своего третьего врага. К этому времени человек приблизится к концу учения и совершенно неожиданно встретится с последним своим врагом — старостью. Это самый жестокий из врагов, победить которого невозможно, но можно отогнать.
И вот наступит пора, когда человек избавился от страха, преодолел ясность, подчинил силу кристалла, но его одолевает неотступное желание — отдохнуть. Если он поддастся этому желанию лечь и забыться, то усталость убаюкает его, то он проиграет последнюю схватку — четвертый враг его повергнет.
Желание отдохнуть пересилит всю ясность, все могущество, все знание.
Но если человек сумеет преодолеть усталость и пройдет свой путь до конца — тогда станет человеком, животворящим, хотя бы на то краткое мгновение, когда ему удается отогнать последнего, непобедимого врага. Этого мгновения ясности, силы и знания достаточно,— вздохнул Сан.
И вдруг он то ли упал, то ли споткнулся в своем диковинном наряде, но в тот же миг, оказался в самой середине костра. Мгновенно занялось его импровизированное облачение лесного духа, и он завертелся и запрыгал с таким неистовством, словно в нем действительно бушевала атомная энергия и сила животворящего кристалла Великого Будды. Сиплым голосом он вскрикивал:
— В ту пору, когда взрываются атомные бомбы,
и все вокруг покрывается
смертоносным радиоактивным пеплом,
и волны радиации текут во все стороны