Сам Танакис не давал президенту никаких поводов для таких подозрений. И президент, стремящийся видеть в людях лучшие качества и прощать недостатки, постарался забыть об этих грустных мыслях.
Среди обитателей Белого Дома больше всех сожалела о ссоре с Нилгсом Джоанна Далтон. Она знала Фрэнка не первый год. Их знакомство состоялось на почве общего увлечения - оба они страстно любили коллекционировать редкие виды черепах. После телевыступления ее мужа такие встречи стали невозможны.
Именно Джоанна навела мужа на мысль о возможном предательстве Танакиса. Но позднее, когда президент окончательно уверился в преданности тайного советника, Джоанна опасалась возобновлять разговор на эту тему.
Вопреки всеобщему ожиданию, Фрэнк Нилгс не подал в суд на президента за оскорбление чести и достоинства. Вообще, в течение следующих трех лет в своих интервью магнат всячески избегал этой темы, предпочитая отмалчиваться.
Но именно тема будущего противоборства магната и президента больше всего волновала прессу и телевидение Америки в этот период. На этот счет строилось немало прогнозов.
Тем большую сенсацию вызвал отказ Фрэнка Нилгса поддержать кандидатуру Роберта Саймака на предстоящих выборах. Все понимали, что устами Нилгса глаголет весь Уолл-Стрит. К мнению человека, который стал воплощением американской мечты, пройдя за тридцать лет путь от дворника до одного из самых богатых людей мира, прислушались бы миллионы потенциальных избирателей.
Получалось, что если Нилгс не поддержал противника президента, значит, он намерен помочь Далтону. Однако трудно было ожидать, что такой шаг добровольно совершит человек, который по вине этого самого президента едва не лишился всего. Политические комментаторы полагали, что Нилгс просто ожидает, когда Майкл Далтон сам обратится к нему за поддержкой.
Но такой шаг также было трудно ожидать от человека такой щепетильности и совестливости, каким был Далтон. Президент понимал, что поступил с Нилгсом очень нехорошо. Но именно из-за чувства гордости он не мог позволить себе обратиться за помощью к человеку, которого едва не уничтожил.
И в этот момент, когда жена и тайный советник внимательно смотрели на него, ожидая какого-то экстраординарного решения, президент еще раз выразительно повторил:
- Ни за что на свете я не обращусь за помощью к Нилгсу. Меня и без того замучила совесть. Пусть уж лучше Саймак приходит в Белый Дом, пусть развязывает третью мировую войну...
- Прости, дорогой, но ты говоришь полную ерунду! - гневно прервала мужа Джоанна. - Жизнь миллионов людей стоит того, чтобы ты переступил через свою гордость и встретился с Нилгсом...
- Если бы дело было в доброй воле господина президента, проблема уже давно была бы решена, - встрял в разговор тайный советник. - Но, по-моему, эта встреча не принесла бы успеха. Скорее наоборот, придется иметь дело с отрицательным эффектом.
- Что ты имеешь в виду? - насторожил президента загадочный тон Танакиса.
- Избиратели расценят ваш шаг как проявление слабости. И тогда вы не только не приобретете новых сторонников, но и можете утратить тех, кого имеете. Слабых президентов никто не любит.
- Как можно считать слабостью проявление мудрости! - возмутилась Джоанна. - Напротив, я уверена, что этот шаг будет расценен как проявление здравого смысла. Не у каждого хватит духу пойти на сближение с человеком, которого сам сделал своим врагом. Каждый может превратить своего друга во врага. Но не каждый сумеет из врага сделать друга...
- Я не принадлежу к числу таких людей, дорогая, - сокрушенно покачал головой президент. - Моя гордость никогда не сможет примириться с таким унижением.
- Вы абсолютно правы, господин президент, - похвалил его решение тайный советник.
- Если уж ты стесняешься встретиться с Нилгсом, то позволь это сделать мне, - решительно произнесла Джоанна. - Я скажу ему от твоего имени...
- Никогда! - топнул ногой по ковру президент. - Я сам не унижусь перед своим врагом и своей жене этого не позволю. И хватит рассуждать на эту тему! Я запрещаю впредь возвращаться к ней.
- Действительно, лучше обсудить другие пути, - заявил Танакис, бросив торжествующий взгляд на жену президента. - Ситуация еще может резко измениться в нашу пользу.
- Иных путей нет, - глухо ответила Джоанна. - Ситуацию еще можно изменить, но только сейчас. Если мы упустим шанс с Нилгсом, то окончательно проиграем.
- Я хочу побыть один, - внушительно произнес Майкл Далтон.
Жена и тайный советник поняли это как приказ удалиться. Президент хотел в одиночестве поразмышлять об услышанном. Джоанна и Танакис тихо встали и направились к дверям. Далтон не разглядел упрямых складок на щеках у жены - признак того, что она приняла твердое решение, от которого уже не отступится. Не заметил этого признака и тайный советник, иначе всерьез насторожился бы.
Билл Танакис вернулся в свой загородный дом в отличном настроении. Он полагал, что одержал важную победу, отговорив президента от контактов с магнатом. По такому случаю он даже откупорил бутылку красного шампанского, которую и распил в полном одиночестве.
Вскоре к нему зашел начальник его личной охраны и доложил, что сигнализация к ограде перед домом подключена - теперь никто не мог проникнуть в дом незамеченным.
- Хорошо, вы свободны, - отпустил Танакис своего главного охранника.
Прислуге он тоже разрешил ехать домой. Он собирался уже расположиться на мягком диване и послушать вечерние новости по телевизору, как внезапно зазвонил телефон в его кабинете. Танакис поднял трубку:
- Слушаю.
- Какие новости, приятель? - раздался хрипловатый голос на другом конце провода.
Танакис молниеносно вперился взглядом на циферблат автоопределителя номера звонившего. Красные цифры высвечивали номер личного телефона Роберта Саймака.
- Все в полном порядке, Боб, - бодро ответил тайный советник, обливаясь холодным потом при мысли, что ФБР может подключиться к его телефону и подслушать этот разговор. - У тебя нет причин для беспокойства.
Билл Танакис столько раз в своей жизни подслушивал чужие телефонные разговоры, что уже не верил, будто его могут не подслушивать. Но и бросить трубку он тоже не мог. Если конкурент Майкла Далтона рассердится на него, то не видать Танакису кресла директора ЦРУ, как своих ушей.
- Нет причин, говоришь? - переспросил Саймак. - А, по-моему, есть, и очень даже серьезные. Мне доложили, что секретарь Фрэнка Нилгса проболтался в кругу своих друзей, будто его шеф с интересом следит за последними перемещениями в администрации президента.
«Этот Саймак, видимо, выпил сегодня слишком много виски, - подумал Танакис, - иначе не стал бы беспокоить меня по таким пустякам...»
- Магнат внимательно следит за многими событиями в мире. Его всегда интересует - где еще можно нажиться? - робко ответил тайный советник президента.
- На события во всем остальном мире мне начхать! - выругался кандидат в президенты США. - Но я не настолько глуп, чтобы не понять - если Далтон и магнат стакнутся, моей карьере конец!
«Трусливый дурак!» - с презрением подумал Танакис о своем новом покровителе.
- Позволю себе еще раз заверить тебя, Боб, что нет никаких причин для беспокойства. Жена президента сегодня и впрямь советовала Далтону договориться с магнатом. Но я отговорил его от этого шага. И насколько я изучил характер своего босса за четыре года, больше он никому не позволит даже заикнуться о сотрудничестве с Нилгсом, - уверенно произнес Танакис. - Еще три года назад я понял, что эти двое могут заключить тандем перед следующими выборами. И сделал все, чтобы помешать этому.
- Ты молодчина, - похвалил Саймак предусмотрительного советника. - А эта Джоанна не сморозит какую-нибудь глупость без твоего ведома?