- Тоже мне скажешь, - парировал Донателло. - Просто он умный человек.
- Ну, конечно, родственные души! - отозвался Микеланджело.
- Да ладно, - махнул лапой Донателло. - Отвяжись.
- Рафаэль! - обратился Микеланджело к Рафаэлю.
- Чего тебе? - пробормотал он.
- А чем это вы все с самого утра такие недовольные? Вместо пиццы белены объелись, или просто не с той ноги встали?
- А ты с какой стати радуешься?
- Да я вроде как и не радуюсь, - спокойно ответил Микеланджело. - Такой же, как всегда. Ладно, Рафаэль, включи телевизор. Может там расскажут что-нибудь более интересное.
Рафаэль потянулся к телевизору и нажал кнопку включения.
- Сколько раз предлагал, давайте сделаем в телевизор дистанционку, - сказал он. - Так нет, нажимать на кнопки им видите ли приятнее.
- Да что вы сегодня все разбурчались? - недоумевал Микеланджело. - Или сон плохой видели?
По телевизору показывали рекламный ролик, а сразу за ним появилась заставка новостей шестого канала.
- Привет всем! Вас приветствует шестой канал и Эйприл О'Нил, - сказала с улыбкой Эйприл. - Я познакомлю вас с последними новостями. Вы увидите...
- Интересно, - сказал Донателло. - Что сейчас происходит в музее? Украл картину Шредер или нет?
- Да, будет смеху, - продолжил Рафаэль.
- Хорошо, если только смехом и обойдется, - добавил Леонардо.
- А теперь эти и другие новости в более подробном изложении, - продолжала говорить с экрана телевизора Эйприл. - Никто не ожидал, что события вокруг музея и картины «Замок Вальдхоуз» примут неожиданный оборот. Из наших репортажей вы знаете, что более суток эта тема отошла на второй план в наших сообщениях. И вот сегодня утром полиция заявила, что дело вышло, так сказать, на второй круг.
- Что она имеет в виду? - не понимал Рафаэль.
- Скорее всего, случилось то, что должно было случиться, - ответил Донателло.
- Итак, сегодняшней ночью совершено похищение картины во второй раз, - продолжала Эйприл свой рассказ.
- Вот оно! - подпрыгнул на месте Донателло. - Свершилось то, о чем предупреждал учитель Сплинтер и профессор Грабен.
- Да, - согласился Микеланджело. - Только вот где они сами запропастились?
- Охрана, которая не спускала глаз с картины круглые сутки по приказу своего начальства, была просто шокирована тем, что ей пришлось наблюдать, - продолжала говорить Эйприл. - По словам очевидцев-охранников, картина «Замок Вальдхоуз» висела на своем обычном месте в галерее. Она была ярко освещена. Но вдруг случилось что-то такое, что не поддается никакому разумному объяснению. Она как висела, так и пропала со стены, словно растворилась в воздухе. Охранники не поверили своим глазам. Специалисты-эксперты, которые тут же были вызваны в галерею, констатировали, что в музей никто не проникал, и что наружная и внутренняя сигнализация в полном порядке.
- Вы поняли, почему? - улыбаясь, спросил Рафаэль.
- Конечно! - ответил Донателло.- Это Шредер! Он воспользовался своим прибором. Жаль, что мне тогда на крыше не удалось отнять у него эту игрушку.
- Остается предположить, - закончила Эйприл, - что здесь не обошлось без вмешательства каких-то потусторонних сил. А ведь о возможности такого поворота некоторые дальновидные специалисты предупреждали полицию. Теперь она хватается за голову и не представляет себе, что делать. У нее никаких зацепок и следов. Любая версия о вмешательстве потусторонних сил полицией настойчиво отклоняется. А в пользу этого говорит и тот факт, что воры взяли даже не средней ценности картину, страховочная стоимость которой составляет от миллиона до двух с половиной миллионов долларов. «Замок Вальдхоуз» оценивался всего в семьсот тысяч долларов и представлял ценность с чисто исторической точки зрения.
- Молодец, Эйприл! - восхитился Донателло. - Она не проболталась.
- Потому что она - профессионал своего дела, - подчеркнул Леонардо. - Обо всем она сделает потом интересный и захватывающий материал.
- Чем закончится вся эта потрясающая воображение история, мы с вами узнаем очень скоро, продолжала Эйприл, - а пока перейдем к другим новостям из жизни нашего города...
Раздался звонок.
- Наверное, учитель Сплинтер! - воскликнул Рафаэль.
- Сейчас узнаем, - сказал Леонардо, включая переговорное устройство.
- Черепашки слушают, - сказал он.