Машина уверенно держала скорость и торпедой мчалась по автостраде, преодолевая километр за километром. Мотор гудел, как турбина, но Донателло все прибавлял и прибавлял газ.
Внезапно он услышал, как в лимузине что-то застучало. «Проклятый кардан, — сообразил Донателло, — надо было его заменить, сколько бы это ни стоило… Послушал этого скрягу Леонардо. Мол карданы от старых машин долговечнее новых…»
Теперь автомобиль катился только по инерции.
Внезапно небо прямо над шоссе словно раскололось — совсем рядом ударила молния. Донателло высунулся в окно. Туман рассеивался в предутренних сумерках, в небе сияла полная луна, и ни одной тучи не было видно.
От яркой вспышки молнии и грохота проснулась Эйприл. Она посмотрела в окно — грозы вроде бы не должно было быть. Эйприл удивленно взглянула на Донателло и спросила:
— По-моему, молния ударила?
— Да, молния… — ответил, вздохнув, Донателло. — Но дождя не будет. Это, ей-Богу, проделки нечистой силы… Да и кардан лопнул. Придется наскоро прихватить его точечной сваркой, но скорости мы уже не наберем… Приедем в город позже.
Эйприл стало не до сна, и она занялась отснятыми на ксероксе в городском архиве чертежами небоскреба, находящегося возле центрального парка.
Донателло открыл багажник автомобиля, вынул силовой кабель от трансформатора и, используя кусок проволоки вместо электрода, прихватил кардан в месте разрыва.
Чтобы сдвинуть машину с места, пришлось ее подтолкнуть — иначе кардан снова лопнул бы на месте недолговечного соединения. Донателло разогнал машину до сорока километров в час. Разгонять до большей скорости он не рискнул. От скуки черепашка начал следить за дорожными знаками, хотя и понимал, что сбиться с автострады не может. Время от времени попадались цветастые заправочные станции, и вновь — бесконечная лента дороги.
До боли в глазах Донателло всматривался в серые сумерки, пытаясь различить на горизонте огни города. Но их все не было и не было.
— Эйприл, а ты в Боженьку веришь? — вдруг спросил он у девушки, заметив, что та не спит, а моргает над чертежами.
— Лично с ним незнакома, — буркнула Эйприл, продолжая бороться со сном.
— А я вот верю, — произнес Донателло. — Это надо же иметь такой мозг, чтобы держать всю Вселенную под контролем, каждый атом… Что ты скажешь по этому поводу?
Эйприл пожала плечами и не ответила: она была занята своим делом.
Задушевного разговора у девушки и черепашки-ниндзя на этот раз не получилось.
Прошло немного времени.
Воздух стал еще влажнее. На горизонте забрезжил рассвет. Не было похоже, что они приближаются к городу. Но, увидев указатель, Донателло прочитал, что до города осталось всего пятнадцать километров. Он не мог спокойно сидеть, когда Эйприл все время молчала.
— Тебе холодно? — спросил Донателло У Эйприл, заметив, что та закрыла форточку и зябко поежилась.
— Нет, — ответила Эйприл. — Разве может быть холодно в такую духотищу. Я просто прикрыла окно, чтобы не трепало чертежи.
— Да, в самом деле, — кивнул черепашка, — духота ужасная. А что ты там высматриваешь?
Эйприл, наконец, оторвалась от бумаг и произнесла:
— Это чертежи небоскреба возле центрального парка, где живет Ник Рейнбоу, наш первый клиент. Его дело мы так и не завершили…
— А-а… — кивнул Донателло, обрадованный, что девушка начала разговаривать.
— Смотри! Шпиль на крыше выполнен из магниево-молибденового сплава. К чему это?
Донателло одним глазом взглянул на чертеж и снова понимающе закивал головой, хотя в чертежах совершенно ничего не смыслил.
— В чертежах много странного… — продолжала объяснять Эйприл. Ты знаешь, в книге, которую отдала мне тетушка Харвинд, я нашла много интересного. Оказывается, фамилия одного из колдунов, которому якобы принадлежала в древности книга, тоже Харвинд.
— Вот это да! — вначале удивился Донателло, а через несколько минут он сказал: — Чему же тут удивляться? Ведь это был прадед твоей тетушки!
— Дело в том, что фамилия архитектора, который возвел небоскреб под номером тринадцать — Харвинд.
Наступила гнетущая тишина.
— А что означает само слово Харвинд? — неожиданно спросил черепашка-ниндзя.
— Волосы и ветер, — ответила Эйприл.
— Это, несомненно, что-то колдовское.
Внезапно новая вспышка молнии озарила местность. Эйприл и Донателло насторожились. Эйприл отложила чертежи на заднее сиденье и произнесла:
— Донателло, ты что-то говорил о Боге?