— Какого еще закона? — удивился мэр. — Нет, я не могу. Вам, шериф, наверное, хочется намылить себе руки мылом под названием «Слезы мэра». Немедленно доставить ловцов призраков сюда!
— Но это противоречит закону о защите окружающей среды, — не моргнув глазом отпарировал шериф.
— А при чем тут этот закон? — насторожился Роджер Маккартур.
— Закон тут не при чем, — начал объяснять начальник полиции города, — но по заявлению Питера Синклера, представителя комитета по защите окружающей среды, ловцы призраков нарушили правила хранения токсичных и вредных материалов. И когда Синклер пришел к ним с проверкой, они ему, извиняюсь за выражение, надавали по морде. За это их сегодня утром и арестовали.
— Так они за это находятся у тебя в каталажке? — снова начал повышать голос мэр.
— Получается так, — пожал плечами шериф.
— А что нужно сделать, чтобы их выпустить?
— Нужно нарушить закон о праве.
— Что значит нарушить закон? Что вы себе позволяете шериф! Нельзя ли как-нибудь без этого, — перебил его мэр, не желавший нарушать никаких законов.
— Можно попросить Питера Синклера забрать заявление, — объяснил шериф.
Мэр почесал нижнюю губу, тут же подозвал дежурного юриста, о чем-то пошептался с ним и произнес:
— А свидетели у этого Питера Синклера есть, когда ему начистили рыло, то есть фейс, — мэр на секунду запнулся, — то есть, когда произошел инцидент с ним и ловцами призраков?
— Так точно! — по-военному ответил шериф, порывшись в кармане, достал бумажку и добавил:
— Свидетели — электрик Джон Бэлл, сержант Скотти Шкварчнеггер, а так же семеро полицейских из одиннадцатого участка.
Дежурный юрист снова шепнул что-то на ухо мэру, и Роджер Маккатур произнес:
— Значит, у Синклера только один свидетель… электрик? Правда?
— Так точно! — ответил шериф. — Но по моему личному приказу и по стратегическим соображениям его показания засекречены.
— Ну, а если засекречены, — радостно воскликнул мэр, повторяя то, что ему на ухо говорил юрист, — тогда это дело не должна раскопать ни одна репортерская ищейка.
— Так точно! — уже совсем обрадованно выпалил начальник полиции.
— Электрика Бэлла сделать главным электриком, — всем полицейским, видевшим «начищение фейса», — мэр подмигнул юристу, — объявить благодарность и отправить в оплачиваемый отпуск на две недели. Скотти Шкварчнегера повысить в звании и… немедленно сюда этого Синклера с его заявлением.
Мэр немного помолчал, видя небольшое замешательство шерифа, и тихо добавил:
— Все под мою личную ответственность.
Лицо Джоя Деоденума просияло. Теперь он в случае чего все может валить на мэра.
Леонардо казалось, что он ударил в броню легкого танка. Оказалось, что удар, направленный в живот верзиле, попал в стеклянную бутылку из-под пива, которую верзила засунул под майку. Поэтому-то этот удар и был совершенно безвреден последнему. Верзила взял черепашку за шиворот, поднял его одной рукой вверх и ехидно произнес:
— Букашечка. Как твое имя?
Леонардо не отвечал, так как не мог произнести ни слова. Он в несколько секунд оказался в центре толпы арестантов. Те гоготали и хихикали со своим самым огромным и, по-видимому, самым глупым товарищем, которого звали Бобби, по прозвищу Барсучье Рыло. Именно Бобби и держал в воздухе Леонардо.
Эйприл почувствовала, что в камере творится неладное. Она видела, что вокруг ее друзей собралась толпа. Разумеется, больше всего она боялась, что в драке, от которой не откажутся черепашки-ниндзя защитные маски на мордочках черепашек будут сорваны и все узнают, кто были на самом деле ловцы призраков. Но чем могла помочь девушка друзьям, сидя в другой камере?
— А-ну отпусти его, мерзавец… — закричала девушка.
Бобби бросил Леонардо на решетку и тут же обернулся к Эйприл.
— Что? — взревел он, — ты даже не представляешь, дуреха, что я из него сделаю…
— Не трожь его! — выступил вперед Рафаэль.
Кулаки у толстяка чесались давно, он понял, что напал на того, кто его еще не знает. Если сравнить Рафаэля и Бобби, то сравнение было бы далеко не в пользу первого. Он был головы на три ниже своего противника. Но смелости и решительности Рафаэлю было не занимать.
— Ах ты смор…
Юный мутант не дал договорить Бобби: размахнулся и ударил верзилу в мечевидный отросток. Барсучье Рыло не ожидал такой прыти от незнакомого обитателя камеры. Он изумленно округлил глаза и согнулся пополам. Рафаэлю ничего не оставалось делать, как дополнить первый удар вторым — коленкой снизу в челюсть.
Бобби отвалился к решетке. Увидев такое непочтительное обращение к своему предводителю, толпа тут же рассыпалась в стороны, а Рафаэль, воодушевленный успехом, захотел его развить. Он подскочил к наглецу и врезал ему в ухо.