На третьем месяце уже можно узнать человечка, у него есть ручки и ножки, у него есть и чувства, и внутренние органы. Телесные структуры еще прозрачны и хорошо видны. Прозрачности соответствует и трансцендентное восприятие первого времени. Ребенок, еще не очень глубоко опустившийся в грубую вещественность, лучше, чем взрослый, ощущает тонкие взаимосвязи, царящие в жизни. Он, например, великолепно чувствует мысли матери и ее ближайшего окружения.
Ребенок ощущает, как некие предметы врываются в его совершенный мир с опасными намерениями, разрывают защитную оболочку и отбирают у него воду, элемент жизни, особенно необходимый в этот самый ранний период. Выброшенный на сушу, испытывающий ужас ребенок подвергается казни. Она бывает двух видов. В первом случае мама «убегает» из ситуации с помощью наркоза. Папа, как всегда, отсутствует, и гинекологи принимаются за свою, хотя и легальную, но все-таки кровавую работу. Отобрав у ребенка воду, они начинают терзать его маленькое тельце. Острым инструментом они выковыривают разрезанные и измельченные куски из кровавого месива в матке.
Сегодня более распространен второй способ, когда маленькое существо вместе с околоплодной жидкостью, пуповиной и плацентой просто высасывают. Использование принципа пылесоса кажется более чистым, чем первый метод, но при ближайшем рассмотрении оказывается не менее жестоким. Под огромным давлением живого ребенка буквально разрывает на куски. Современное техническое развитие позволило оставить далеко позади средневековое четвертование.
К сожалению, современные данные не оставляют никакого сомнения в том, что все происходящее ребенок воспринимает буквально и испытывает при этом невыносимые страдания. То, что ребенок ужасно мучается, ясно даже из данных академической медицины, ведь наркоз, получаемый матерью, не действует на ребенка. Лучшее тому доказательство – кесарево сечение.
Даже если в течение первых трех месяцев с ребенком было все в порядке, если родители рады и ждут его появления на свет, он долго еще не может чувствовать себя в безопасности. Если родители не очень молоды, если у них возникли опасения или же они боятся нового для них чувства ответственности за малыша, то они могут уговорить гинеколога взять пробы, проколов для этого материнский живот. Иногда на анализ берут околоплодные воды, иногда делают биопсию крови вокруг плаценты. То, что нам, уже родившимся, может казаться умелым медицинским мероприятием, с точки зрения еще не родившегося ребенка выглядит совсем по-другому.
Когда непропорционально большое копье протыкает его защитную оболочку, врываясь в его цельный мир, он, вне себя от страха, ищет спасения в самом дальнем уголке своего гнездышка. Это бегство, которое гинекологи неоднократно наблюдали, благодаря ультразвуку, по выражению одного врача, причина относительно небольшого количества осложнений, возникающих из-за подобных исследований. Действительно, детей при таких анализах задевают редко, большинство проблем возникает из-за «необходимости» повредить околоплодный мешочек. Несмотря на гордость, с которой многие говорят об этом методе и на его кажущуюся безвредность, налицо явная паника, в которую впадает ребенок. Процедура проводится якобы для пользы ребенка. Но за описанной методикой стоит желание как можно раньше выявить возможные наследственные отклонения, чтобы в случае необходимости успеть избавиться от плода, что в подобных случаях официально разрешено до пяти месяцев.
Такими методами исследования грубо злоупотребляют в Индии. Их используют не для выявления врожденных отклонений, а для того, чтобы в принципе исключить возможность рождения детей женского пола. Многие индийцы до сих пор считают, что от девочек один вред и рожать их не следует. Но если говорить честно, мы не многим отличаемся от них. Индийцев не устраивает пол ребенка, а мы кричим об ошибках в хромосомах, которые приводят к неполноценности, или о больных органах, обнаруженных с помощью ультразвука уже на ранней стадии беременности. В обоих случаях человек набирается наглости и позволяет себе принимать решение о том, чья жизнь может оказаться достойной, а чья – нет. Мы берем на себя смелость рассуждать о человеческой жизни и смерти. Ситуацию можно проиллюстрировать результатами опроса, который в 2003 году проводил журнал «Шпигель». Восемнадцать процентов опрошенных беременных в Германии заявили, что они избавились бы от плода, если бы узнали, что их ребенок, возможно, будет страдать от ожирения.