Возможно, мама была права, когда упрекала ее в неосторожности. Нужно было молчать о происшедшем, но страх рвал душу Альбины изнутри - и на перерыве между парами она рассказала обо всем лучшей подруге Миле. Та сначала не поверила, решив, что над ней шутят, потом - мрачно протянула: “Ну-у, подруга, ты попала...”
К концу дня о том, что она “попала”, знали все.
Девчонки-однокурсницы подходили к ней для того, чтобы таинственно понизив голос и округлив глаза, спросить: “Алька, ты что, серьезно?” Потом жалели - так, словно она тяжело заболела или попала под отчисление. Гладили по руке, сочувственно роняли слезы... Аля все ждала, что кто-нибудь возмутится, скажет, что все это ерунда, что сейчас такое невозможно и никто не позволит - но девушки просто сочувствовали. А потом уходили.
Через пару дней она попросила у соседки по парте какую-то мелочь - и наткнулась на такой испуганно-недоумевающий взгляд, что все поняла и молча отвернулась
Альбина поняла, что осталась одна.
Несколько дней она утешалась мыслью о бегстве.
Девушка обожала романы в жанре романтического фэнтези, героиням которых частенько приходилось пересекать границу – спасаясь от жестокого правителя, самодура-отца или отвратительных приставаний толстого и слюнявого жениха. У этих девушек все получалось, так почему же не должно получиться у нее?
Правда, у героинь из еее любимых романов обычно был романтический спутник. Сильный, надежный и способный одним махом решить все проблемы... Это во-первых… А во-вторых - авторы романов почему-то совершенно не придавали значения мелочам. Приземленным, но таким необходимым. Как добыть фальшивые документы? Как перейти границу нелегально? Аля не имела обо всем этом ни малейшего понятия. Девушка всерьез сомневалась, что стандартный книжный прием – отвлечь солдата-пограничника взмахом ресниц и мелькнувшим в разрезе юбки стройным бедром – в ее исполнении подействует так, как это необходимо.
Был, правда, еще способ: просто сбежать из дома и "затеряться на просторах огромной страны". Гораздо менее романтичный… и такой же сложный в исполнении, если речь идет о юной и совершенно домашней девушке. Никогда не ездившей в электричках "зайцем", не ночевавшей на скамейках в парке и не умевшей добывать еду кражей или попрошайничеством.
Так. Романтический спутник…
Альбина внезапно вспомнила, что с "прекрасным принцем" дела обстоят не так уж безнадежно.
Виталик Ней. Или точнее – Виталий Витальевич, преподаватель.
Виталик вел в училище предмет под названием "уход за больными". Как его занесло на такую странную для мужчины должность, оставалось только гадать. Был Виталик на удивление молод, стеснителен, и оттого – подчеркнуто строг с юными ученицами.
Нет, ничего "такого" между ними не было. Но… слишком уж часто взгляд преподавателя задерживался на коленях девушки, сидевшей за первой партой, и слишком напряженным делался его голос, когда та выходила к доске. Альбина чувствовала: стоит лишь захотеть, дать легкий намек – и строгий Виталий упадет к ее ногам, будто спелое яблоко…
Строить планы соблазнения было некогда. Альбина просто подошла к учителю перед началом первой пары, и глядя ему в глаза, сказала:
- Виталий Витальевич, мне нужно с вами поговорить. Очень-очень нужно…
Спустя двадцать минут они вышли из дверей учебного корпуса – и в тот же вечер покинули город. Вокзал, как обычно, патрулировали тройки "добровольцев" - в кожаных куртках, с эмблемами "Народно-освободительного движения", выискивавшие в толпе нелегальных мигрантов; проходя мимо них, девушка вся тряслась – но все обошлось. И даже милиционер при входе на перрон также не обратил на молодую пару никакого внимания…
Потом была маленькая, Богом забытая станция, и темная, вся в лужах дорога… скрип старой калитки, аромат дерева и потрескивание дров в маленькой железной печке. Виталик сказал, что об этом домике не знает никто, кроме него, и здесь можно будет отсидеться какое-то время… А потом Альбина мучительно думала, как вести себя, когда придет пора отправляться спать – но молодой человек просто показал девушке ее комнату, пожелал спокойной ночи и закрыл дверь…
Девушка проснулась от стука распахнувшейся двери. В комнате горел яркий свет – странно, ведь вчера они ужинали при свете керосиновой лампы? – а рядом с постелью стояли Виталик, папа и мама. Все трое – в черных кожаных куртках с нашивками НОД.
- Вот, полюбуйтесь, кого вы вырастили. Редкая безответственность! – произнес Виталик и расхохотался – скрипуче, как-то механически. Хохот все длился, и длился…
Пока окончательно не превратился в звон будильника.