Хайди, первая общавшаяся с ротмистром Йенекке, ждала Корнева в коридоре.
— Рома…, - быстренько оглянувшись по сторонам, Хайди буквально на мгновение прижалась к Корневу всем телом и тут же отпрянула. — Рома, я скучаю…
— Я тоже, — ответил Роман. — Но скоро мы летим к тебе домой.
Кажется, Хайди не поняла.
— Мы летим на «Чеглоке», вдвоем, — растолковал Корнев.
Хайди одарила Корнева таким взглядом, что Роман готов был вот прямо сейчас начать отсчет времени до старта. Но тут вышел ротмистр Йенекке, и бедным влюбленным пришлось быстренько попрощаться самыми ничего не значащими словами и разойтись в стороны. Остановившись и повертев головой сначала в сторону уходящего Корнева, затем в сторону Хайди, ротмистр хмыкнул и, выждав еще несколько секунд, медленно пошел в ту сторону, куда уходил Корнев, но через какое-то время свернул в боковой коридор.
Дожидаться возможности снова остаться вдвоем Корневу и Хайди пришлось еще почти сутки. Трудно сказать, чем была вызвана эта задержка, но спорить не приходилось — как ни крути, а возможность уединения целиком и полностью зависела от того, когда германцы заправят «Чеглок» топливом.
На горючку союзники не поскупились — залили под завязку, а на вопрос Корнева, где, как и по какой цене ему оплатить это изобилие, командовавший заправкой унтер флегматично ответил, что у него приказ заправить русский корабль, а про оплату никаких распоряжений не было. Ситуацию прояснил подошедший лейтенант Брандт, обрадовавший Корнева тем, что топливо — это подарок, а заодно и пригласивший капитана-пилота к адмиралу.
У адмирала уже сидел офицер, видеть которого Корнев был очень даже рад.
— Вы, господин Корнев, уже знакомы со штабс-капитан-лейтенантом Нидермайером?
Ну да, по голосвязи Корнев со своим спасителем был знаком. А вот лично увидеться довелось впервые. Корнев с удовольствием пожал руку Нидермайеру, держа в памяти, что не стоит по русской привычке именовать его капитан-лейтенантом.[14]
— Вот и отлично, — улыбнулся фон Линденберг. — Фрегат «Брейвик» проводит вас до системы Райнланда.
Глава 11
Ох, и не зря Корнев с Нидермайером просидели за расчетом согласования скоростей! Понятно, что считали компьютеры, но ведь данные нужно сначала правильно ввести, потом правильно уточнить, и наконец, еще раз проверить. Поскольку скорость входа в прыжок у «Чеглока» и «Брейвика» разная, необходимо было рассчитать скорости обоих кораблей в гиперпространстве так, чтобы они вышли из него одновременно. Однако же человеческий разум, подкрепленный компьютерными технологиями, в очередной раз возобладал над бездушной физикой и математикой — у навигационной станции «Райнланд-8» «Чеглок» с «Брейвиком» вывалились из гиперпространства разом.
Их встречали. То есть, конечно же, встречали на самом деле «Чеглок». Звено «носатых»[15] быстро и четко перестроившись, образовало почетный эскорт. Корнев, получив координаты входа в коридор и передав управление автопилоту, повернулся к Хайди:
— Нравится, как нас встречают?
— Рома, это тебя встречают. Победителя пиратов и спасителя гражданки Райха, — однако же было видно, что Хайди распирает от удовольствия. — А меня… как правильно сказать — так, с тобой вместе?
— Хватит прибедняться, — поддержал игру Корнев. — Раз меня, значит и нас.
Хайди ловко обвила его руками. Похоже, этих пяти суток уединения ей было маловато. Если честно, Корневу тоже. Вон, у молодых после свадьбы вообще медовый месяц, а тут и трех недель не наберется, да еще и с перерывом. Но, увы, вот прямо сейчас было абсолютно не до этого. Ну никак. Так что Корнев начал лихорадочно соображать, как бы перевести активность своей подруги на что-нибудь другое. И совершенно напрасно — что и когда можно, а что и когда нельзя, Хайди понимала очень даже хорошо, и сама заняла место во втором кресле, предварительно все же оставив на губах Корнева восхитительный вкус поцелуя. Ну такой уж у нее темперамент… Дело-то молодое.
«Брейвик» покинул их уже на орбите Райнланда, причалив к орбитальной крепости, посадку Корнев проводил, эскортируемый только истребителями. На этот раз сажать «Чеглок» пришлось хоть и в знакомом космопорту «Зигмунд-Йен-Раумфлюгхафен», но не абы куда, а аж в правительственный сектор. Еще до посадки диспетчер предупредил Корнева, что в этот раз ожидать таможенного чиновника не следует, и сходить с корабля господину капитану-пилоту и его пассажирке следует сразу же по приземлении. Означать это могло только то, что сейчас их будут торжественно и официально встречать.
14
В России восстановлена дореволюционная традиция в личном общении офицеров не употреблять приставки «под» и «штабс», как бы повышая собеседника в звании. Но у немцев приставка «штабс» не понижает звание, а повышает. Так что назвать немецкого штабс-капитан-лейтенанта просто капитан-лейтенантом означает как бы понизить его в звании, чего вежливый собеседник, понятное дело, не допустит.
15
Принятое среди русских пилотов прозвище истребителя Wertler We-207, состоящего на вооружении флигерваффе.