Скрилл, однако, была продуктом смешанной крови, в том числе и миннской — на это указывал цвет ее кожи и волос, — но к лицу, худому и явно не миннскому, неизвестно кто приделал длинные заостренные уши и почти столь же острые подбородок и нос. Сложение у нее было еще диковиннее: из маленького, как у ребенка или мушидки, туловища росли длиннющие руки и ноги — последние позволяли ей не отставать даже от рослых мужчин. Порывистые движения сочетались у нее с моментами полной неподвижности. Под плащом она носила кирасу из металлической чешуи, но с мягкой подкладкой. Из скатки на спине торчали концы длинного лука, а на перевязи, почти у самой подмышки, виднелась рукоять осоидского меча. Женственного, несмотря на высокий голос, в ней было мало — она казалась какой-то двуполой.
— Невежливо так пялить глаза на даму, — упрекнула она. — Который из вас мастер Стенвольд Вершитель? Я слышала, у него есть для меня работа.
— И работа, и спутник, — сказал Стенвольд, подталкивая Сальму вперед.
— Не возражаю, — сказала женщина, оглядев стрекозида. Кенис тем временем разводила костер.
Тальрик, зная, что на летном поле его ждет машина, завершил свои недолгие сборы. Дворец и город он располагал оставить еще до того, как полковник Латвок сочтет его поведение нелояльным. Уехать, честно говоря, следовало еще два дня назад, но его задержали.
Стоя в комнате для допросов, он как раз думал об этой задержке, не в силах отвязаться от смутной тревоги.
В том, что к нему во дворец явился офицер средних лет, не было ничего необычного; лицо его казалось знакомым, но мало ли Тальрик встречал таких офицеров за годы службы.
Он дописывал рапорт полковнику в выделенном ему кабинете, когда этот посетитель вошел.
— В чем дело, солдат? — осведомился он, подняв на миг глаза.
— Так сразу и не объяснишь, майор.
Именует его подлинным званием — не рекефовец ли? Офицер стоял навытяжку и впрямь как солдат, и лицо у него было очень, очень знакомое.
«Да это же мое собственное лицо!» — вздрогнул Тальрик. Не то чтобы копия — это вызвало бы нежелательные вопросы, — но визитер мог бы быть его братом, и этот голос Тальрик тоже хорошо знал.
— Сцилис? — тихо спросил он, и офицер кивнул с улыбкой, совершенно неприличной осоиду.
— Браво, майор — хотя я сильно облегчил вам задачу.
Тальрик тщетно искал край маски или, на худой конец, грим: он впервые видел, как Сцилис преображается. Никакой маски — лицо как лицо. Ужас перед непостижимым пронизал Тальрика.
— Нет бы вам появиться три дня назад, — сказал он, маскируя свое потрясение.
— Ваши агенты в Геллероне гадают, живы вы еще или нет, вот я и решил разыскать вас. Облик офицера Империи имеет свои преимущества — пожалуй, я и на покой уйду в таком виде.
От вопроса, где Сцилис взял офицерские доспехи, Тальрик решил воздержаться.
Тот, между прочим, пришел не с пустыми руками: успев сориентироваться в политической ситуации, он привел пленную на допрос.
Сейчас эта пленная лежала на верстаке у Тальрика за спиной. Майор до сих пор не пришел в себя, хотя допросы были ему далеко не в новинку.
Сам он, как правило, задавал вопросы о перемещении и снабжении войск, об именах агентов и планах чужих разведок. В помощниках у него всегда состоял механик, умело применявший висящие над верстаком инструменты.
Сцилис, не имея технических навыков, работал вручную. Это характерно для арахнида, если Сцилис действительно арахнид. Работал он артистически, выспрашивая помимо имен и мест о мелочах повседневной жизни — это могло пригодиться ему для будущей роли. Голос его звучал мягко, терпеливо, почти сострадательно, но Тальрик чувствовал бурлящий внутри восторг — и присутствие свидетеля этот восторг лишь усиливало.
Получив от Тальрика дальнейшие указания, Сцилис ушел. В городе он сменит свой облик и станет совершенно другим человеком.
За спиной у Тальрика лежало мертвое тело Кенис.
Ночью Чи, наполовину проснувшись от какого-то шороха, увидела у свернутого плаща, заменявшего ей подушку, листок бумаги. Она повернулась на другой бок, и ей приснилось, что она читает этот листок.
Потом ее легонько потрясли за плечо. Она села, нашаривая меч — листка не было.
— Что такое? Тальрик? — Нет, она больше не узница. Рядом Даракион, на юге видны огни Асты, а Сальма и Скрилл вечером отправились в Тарк.
Глаза послушно пронизали ночную тьму: рядом, держа руку у нее на плече, стоял на коленях Ахей.
— Что? Мой черед караулить?