— Барышня? — повторил обеспокоенный стражник. Ном оперся на отставленную назад ногу. Он будет драться, подумала Чи, и стражники непременно его убьют.
Как поступил бы Сальма на ее месте?
— Здесь никого нет, — заявила Чи крайне фальшивым даже на собственный слух тоном. — Дайте помыться спокойно.
— Есть! — тут же ответил охранник, и вся команда, судя по шагам, двинулась дальше.
Все это время Чи неотрывно смотрела на нома. Благодарности в нем не чувствовалось, разве что любопытство.
— Если хочешь драться, дерись со мной, иначе…
— Иначе что? — мягко осведомился он.
Меч оттягивал ее руку. Ном с глубоким, явно причинившим ему боль вздохом спрятал кинжал за пояс.
— Похоже, что я твой пленник, — вызывающе произнес он. — Что будешь делать, жуканка?
Она тоже убрала меч. В самом деле, что ей с ним делать? Теперь она боялась его больше, чем когда он грозил ей ножом. Ном был выходцем из иного мира, достоянием древней истории.
— Я никогда по-настоящему не была знакома с кем-то из номов.
— Считай, что теперь познакомилась.
— Хочешь, я посмотрю твою рану? — Чи, как выяснилось, основательно пропиталась гуманистическими идеями, которые ей внушали в Коллегии. Ном, охваченный подозрениями, снова взялся за нож. — Если бы я хотела тебе зла, то позвала бы стражу. Знаешь, — добавила она, надеясь его убедить, — один доктор-ном в Коллегиуме вылечил моего дядю Стенвольда.
Он тяжело сел на кипу соломы — его левый бок был весь залит кровью. Чи в Коллегии прошла начальный курс медицины. Сглотнув, она подняла ведро, где осталось довольно много воды, и опустилась на колени около раненого.
Ему повезло: тяжелый, пущенный с земли болт оставил всего две царапины на его ребрах, но в ране застряли куски хитина. Ном поморщился, когда Чи начала смывать кровь, почти черную на его серой коже.
— Я зашью, если хочешь. — При одной мысли об этом у нее затряслись руки. — Но для дезинфекции нужен спирт.
— Не надо… хватит и горячей воды.
Чи встала. Элиас Коммерц будет очень зол, если узнает об этом, но Стенвольд был бы на ее стороне.
— Посиди здесь, — сказала она. — Я скоро.
Все вышло проще, чем она ожидала. Двое слуг, еще не пришедших в себя после ночных событий, хлопотали по дому. Чи без труда отыскала иглу и нитки, прихватив заодно крепкую настойку из запасов Элиаса и котелок с кипятком.
Войдя в конюшню, она подумала, что ном сбежал или попал в руки стражников, но он тут же возник из мрака в дальнем углу — между ними уже установилось некоторое доверие.
Чи промыла иглу и нить сперва кипятком, потом настойкой.
— Зачем ты все это делаешь? — спросил он.
— Я же тебе говорила…
— Только не надо больше про дядю Стенвольда. Скажи правду.
Она поспешно принялась за шитье. Ном замер, когда она воткнула иглу, и из серого стал белесым.
— Я студентка Великой Коллегии, — стала объяснять Чи, тщательно зашивая рану. — Там нас учат, что всякий спор лучше всего улаживать словами, а не насилием. Мечи прекращают диспут до завтра, разумные доводы решают его навсегда. Так по крайней мере нам говорили. — Покончив с первой раной, она закрепила нить. — Я не боюсь тебя. — Тут она слегка покривила душой. — Ты мне не враг. — Со второй раной дело пошло быстрее. Раненый держался стойко, и вскоре Чи неумело перевязала его, пустив на бинты рукав своего верхнего платья — скажет, что зацепилась за что-нибудь, вот и все.
— Никогда не был знаком ни с кем из жуканов, — сказал ном. — Надеюсь, они не все такие, как ты.
— Почему? — Чи вдруг стало очень неловко. Ном тем временем добавил в остывшую воду какие-то травы. В руке у него снова оказался кинжал. Сердце у Чи замерло, но раненый всего лишь помешал им в посудине.
Он мог бы убить ее, как только она закончила шить — вонзил бы нож в горло, и все тут. Чи разозлилась на себя за то, что ей не пришло это в голову, и поздравила себя с тем, что все-таки осталась жива.
— Потому что я дрался с жуканами и убивал их, но таких, как ты, я убивать не хочу. — Произнеся это ровным голосом, он оторвал лоскут от своего хитона, и без того уже драного, обмакнул в котелок и приложил к ране поверх бинтов.
— Убивал?
— Иначе меня самого бы убили, разве не понимаешь? — Он поморщился — снадобье, должно быть, сильно щипало. — Как тебя звать?
— Чируэлл Вершитель. Имя как имя, — сердито сказала она, видя его легкое удивление. — Для краткости Чи.
— А меня зовут Ахей, — помедлив, назвался он. — Спасибо тебе. Знаки говорили мне, что эта ночь для меня плохо кончится, но ты победила злую судьбу.