— Садитесь, старина, в ногах правды нет, — предложил Данк, поблескивая осоловелыми глазками. — Мне только что в общих чертах рассказали об этом казусе с исчезновением. Ром, нет?
Стив посмотрел на него.
— Пожалуй, ром — это зло.
Хотя он произнес это тихо, слабослышащий человечек сразу ощетинился.
— Я могу выпить бренди в обед, — сказал Данк. — Но, клянусь Богом, никто не скажет, что я похож на педика.
— На кого же вы тогда похожи? — так же тихо спросил Стив, продолжая расчесывать волосы.
— Что? Что ты сказал? Сделай милость, повтори свое замечание, парень, и я...
Эрнестина вмешалась:
— Как не стыдно! Вы, драчуны! Когда всем нам, возможно, посчастливилось стать свидетелями чуда, вы не нашли ничего лучшего, как затеять свару.
— Возможно, нас ждет еще одно чудо, — сказал Стоуни. — Стив планирует устроить нам небольшую презентацию сегодня вечером, не так ли, Стив?
— Что такое? — Хакель выпрямился. — Я не слышал ни о какой презентации.
— О, ничего особенного, на самом деле, — Стив выглядел смущенным. — Рано еще о чем-то говорить, вдруг сорвется. Но я бы хотел, чтобы Док на это посмотрел.
Хакель рассмеялся.
— Забудьте. Согласно оракулу наверху, Док не вернется до Судного дня.
Как раз в этот момент щетка, должно быть, застряла в волосах, потому что Нэнси оскалила зубы и застонала.
Глава пятая. Скорпион Нисходящий
После ужина Фин раскрыл гроссбух на столе в своей промозглой комнате и начал размышлять. В этой идее было столько же расследования, сколько в здешнем кушанье еды. Такие пункты как «3 компл. занавесок, 43 ф. 18 п.» или «1 ц. риса в ч. в., 7 ф. 95 п.»24 имели тенденцию достаточно часто повторяться, создавая эффект мантры или усыпляющих команд гипнотизера.
* * *
Настоящий Теккерей Фин, конечно, находился не в этом унылом доме и даже не в двадцатом веке. Он сидел у разожженного камина в комнате на Бейкер-стрит, объясняя другу свое решение недавней серии загадочных убийств.
— Взгляните на этого человека, на этого «Джека Потрошителя», — сказал он. — Что мы на самом деле знаем о нем? Полиция сообщает нам, что он убил шестерых женщин в последние месяцы 1888 года, последний раз 8 ноября. Жестокость его преступлений свидетельствует о безумии, в то время как незаурядное мастерство, с которым он калечил своих жертв, говорит о том, что он хирург. Полиция также установила, что он живет в Лондоне, хотя и не в Ист-Энде, где произошли совершенные им убийства.
— Боже мой! — возразил его собеседник. — В Лондоне, должно быть, тысячи хирургов.
— Это верно. Ноу нас имеется еще одна зацепка — в многочисленных письмах, отправленных в газеты и полицию, издевательских письмах, в которых он бравирует своими преступлениями. Ими он бросает вызов и предлагает привлечь его к ответственности.
Несомненно, у нашего Джека литературный склад ума, и ему приятно делать тайну из своей чудовищной деятельности. В Лондоне, конечно, практикует не одна тысяча хирургов, но хирургов-литераторов в нем не больше, чем несколько десятков. Тем самым мы сузили круг.
— Да, но кто же из этих нескольких десятков наш убийца?
Сыщик улыбнулся.
— У нас есть еще одна зацепка: седьмое убийство.
— Но ведь их было только шесть!
—Это и есть ключ к разгадке. Почему наш Потрошитель остановился? Какие перемены наступили в его жизни в ноябре 1888 года?
— Возможно, — предположил друг, — он умер или переехал в другой город.
— Но согласно медицинскому реестру ни один хирург не умер в том месяце, ни один хирург не вышел на пенсию и ни один хирург не оставил свою лондонскую практику. Нет, наш Потрошитель претерпел более глубокую метаморфозу, чем просто смена адреса, и эта метаморфоза изменила его.
— Вы имеете в виду, что теперь он... здоров?
— Я имею в виду, что теперь он женат. Очевидно, что его преступления носили характер страсти. Брак позволил ему обуздать свои болезненные порывы. Я взял на себя смелость проверить записи актов гражданского состояния и обнаружил единственного хирурга, который женился в ноябре 1888 года. Неслучайно он оказался литератором, пишущим рассказы о хитроумных убийствах. В двух из них он фактически ссылается на дату своего собственного брака. Говорящие факты, не правда ли?
Из-за шторы выступил инспектор полиции с наручниками наготове. Компаньон Фина вздрогнул и поднялся, трепеща всем телом. С лицом бледным, как полотно, он спросил:
24
«1 центнер риса в чистом весе, 7 фунтов 95 пенсов». Английский центнер равен приблизительно 50 кг.