Гробница в горах Кунь - Лунь
– Кар! – возмущенно прокаркал ворон и, едва не задев меня крылом, уселся в паре метров от костра. Смешно растопырив когтистые лапы, он уставился на меня, приоткрыв блестящий клюв.
– Чего тебе? – спросила я, согревая руки о кружку с горячим кофе.
– Кар… кар! – вновь проскрипел ворон, то отпрыгивая назад, то снова приближаясь. Его черные глаза горели нетерпением.
Потянулась к рюкзаку. Он смотрел заинтересованно и даже прыгнул ближе. Наверное, голодный. Здесь, в бесплодных горах Кунь Луня, нечем особо поживиться в это время года. Или он ранен и не может улететь? Я открыла банку ветчины и аккуратно пододвинула ее к нему своим "костылем".
Ворон пару раз наклонил голову вбок, словно оценивая ситуацию, а затем резко взмахнул крыльями, снова напугав меня. Сделав круг над стоянкой, он ловко подхватил банку когтями и исчез в сумраке ущелья.
Выплеснув остатки кофе, я тяжело поднялась, опираясь на трость и стараясь не нагружать больную ногу. Пошла вверх по тропинке, навстречу пронизывающему ветру, который со свистом метался между отвесными скалами, срывая с них мелкие камни. Впереди эхом звучали радостные голоса других археологов. Навстречу спешил крёстный, с раскрасневшимся от волнения лицом.
– Лана, кажется, мы ее нашли! Возможно, это настоящая гробница Цинь Шихуанди!
– Его гробницу, как и Атлантиду, слишком часто "находили". С чего ты взял, что это она?
– Там стоят терракотовые воины. Прямо на входе! – Вань схватил меня за руку и потащил за собой, совершенно забыв о моей вывихнутой ноге.
– Это ничего не значит, и ты это знаешь, – возразила я, превозмогая боль.
– Пойдем, пойдем, сама увидишь!
В горах Кунь Лунь мы уже проторчали неделю, надеясь отыскать гробницу Цинь Шихуанди, первого императора Китая. Крёстный раздобыл на чёрном рынке расхитителей гробниц древнюю карту, отлитую в виде свинцовой таблички размером с ладонь. Исследуя ее, я готова была биться головой о стол: рельеф гор с момента ее создания сильно изменился, да и в названиях попадалось много незнакомых иероглифов. Сомневаясь в правильности намеченного пути, мы все же отправились на раскопки. И что-то нашли. Только вот что?
Взорванный вход в гробницу манил своей неизвестностью. Оттуда тянуло сыростью и тленом. Как обычно в такие моменты, меня охватывало сильное волнение. Казалось, мы обязательно найдем нечто, что потрясет весь мир. Хотя обычно находили одни черепки да иссохшие мумии. Но Китай, безусловно, таит в себе бездну загадок.
Долгожданный момент настал: можно было, не откладывая, спуститься под землю. Взрыв мы провели еще вчера. Потом долго копали. Я боялась обвала или лавины, но человек, нанятый крёстным, оказался профессионалом.
Длинная веревка заскользила под ладонями, и мы начали спуск.
По стенам бесконечного коридора выстроились терракотовые воины. Потолок пещеры то терялся в темноте, то нависал, напоминая о толще камня и земли над головой.
– Видимо, это тот ход, через который уходили рабочие, – пробормотал Юй, студент-археолог, племянник моего крёстного.
– Юй, я уверен, ни один из рабочих не покинул эту пещеру. Чему тебя учат в твоем университете? – проворчал Вань. Сам Вань университетов не заканчивал. Его предки были темными лошадками с длинной родословной расхитителей гробниц. Иногда он рассказывал о них довольно занятные истории. И его знания о древнем Китае были поистине громадны.
– Там ворота! – прокричал один из людей Ваня, подбегая к нам. И тут же умчался обратно. Мы поспешили за ним. Нога подвернулась, и я рухнула прямо на терракотового воина, проломив его доспех. Вглядываясь в отколовшийся кусок, я поняла, что внутри совсем не глина, а мумифицированная веками человеческая плоть.
Юй поспешил меня поднять. Я кивнула в сторону воина:
– Вот твои рабочие… Вы, китайцы, еще те затейники.
– Каждый русский в душе немного китаец. Пойдем скорее, – со смехом ответил Юй, подхватывая меня под локоть.
Мы остановились перед воротами, где Вань, голосом опытного сказителя, описывал то, что было выбито на камне:
– Богиня Нюйва слепила из глины первых людей. Среди них была девочка Таньгоу. У нее были глаза разного цвета, так как богиня была неопытна и молода.
Таньгоу в светлом воплощении представляла собой белую лисицу, а в злом – черную собаку, пожирающую луну, наводящую тень и мрак. Таньгоу была наделена мистической силой и жила тысячелетиями.
– Глаза, совсем как у тебя, Лана, – засмеялся Юй.
У меня действительно были глаза разного цвета, которые я обычно прятала под линзами. Китайцы до сих пор очень суеверны, и некоторые даже плевались в мою сторону, отводя таким образом сглаз.