— Джо!
Завсегдатаи бара принялись оживленно переговариваться. Лео снова повернулся, прижал ладонь ко рту, подошел к нам и уставился на Вулфа. Я заметил, что на лбу у него выступил пот — еще одно нарушение. В ресторане, где подают голубей по пять или более баксов за штуку, метрдотели и официанты не имеют права потеть…
— Это правда? — прошептал Лео, все еще прикрывая рот ладонью. Казалось, он съеживается на наших глазах, а он и так был не очень большим, не коротышка, но совсем узкий, только в плечах пошире. Он отнял руку и произнес приглушенно:
— Боже мой, мистер Вулф, неужели это правда? Должно быть… — кто-то схватил его та плечо сзади. Это был Джо, созданный для того, чтобы хватать. Годы, проведенные с Марко, отшлифовали его манеры, и он уже мало походил на профессионального борца, однако сохраняя размеры и облик.
— Держи себя в руках, черт побери, — прорычал он. — Не желаете ли столик, мистер Вулф? Марко здесь нет.
— Я знаю, что его нет. Он мертв. Я не…
— Пожалуйста, не говорите так громко. Пожалуйста. Так вы знаете, что он погиб?
— Да. Я видел его. Мне не нужен столик. Где Феликс?
— Феликс наверху в конторе с двумя полицейскими. Они пришли и сказали, что в Марко стреляли и он убит. Он поручил Лео и мне следить за ужином и поднялся с ними наверх. Мы никому ничего не говорили, кроме Винсента. Феликс сказал, что Марко не понравилось бы, если бы ужин был испорчен. Меня тошнит, когда я смотрю, как они едят, пьют, смеются, но, может быть, Феликс прав — а лицо у него было такое, что лучше не спорить. Вы думаете, он прав? Лично я выставил бы всех и закрыл дверь.
Вулф покачал головой.
— Нет. Феликс прав. Пусть едят. Я поднимусь. Идем, Арчи, — и он двинулся к лифту.
Третий этаж здания перестроили около года назад. В передней части сделали контору, а в задней — три кабинета. Вулф без стука открыл дверь конторы и вошел, я последовал за ним. Трое мужчин, сидящих на стульях вокруг стола, обернулись. Феликс Мартин, хорошо сложенный, невысокий, седовласый крепыш с бегающими черными глазами, конечно, в форменной одежде, встал и направился к нам. Остальные двое продолжали сидеть. У них тоже имелась форма: у одного — инспектора, у другого — сержанта, но они обычно обходились без нее.
— Мистер Вулф, — заговорил Феликс. У него был удивительно низкий голос для человека его габаритов, даже когда вы к нему привыкали. — Случилось самое ужасное. Самое ужасное. А ведь дела шли так хорошо!
Вулф кивнул ему и обратился к инспектору Кремеру.
— Узнали что-нибудь? — требовательно спросил он.
Кремер и бровью не повел. Его крупное круглое лицо всегда чуть краснело, а холодные серые глаза становились еще холоднее, когда он пытался держать себя в руках.
— Я знаю, — признался он, — что вы лично заинтересованы в этом деле. Я согласился с сержантом Стеббинсом, что мы должны это принять во внимание. Это как раз тот случай, когда я с радостью приму от вас любую помощь. Поэтому давайте обсудим все спокойно. Принеси стулья, Гудвин.
Для Вулфа я выбрал стул, стоящий за столом Марко, потому что он больше остальных соответствовал его габаритам. Для себя я взял первый попавшийся. Я присоединился к обществу, когда Вулф повторил, крайне раздраженно:
— Узнали что-нибудь?
Кремер сдержался и на сей раз:
— Пока ничего важного. Убийство совершено всего два часа назад.
— Я знаю. — Вулф попробовал сесть на стуле поудобнее. — Вы, конечно, спросили Феликса, не знает ли он убийцу. — Он перевел взгляд. — Может, знаешь, Феликс?
— Нет, сэр. Не могу в это поверить.
— У тебя есть предположения?
— Нет, сэр.
— Где ты был, начиная с семи часов?
— Я? — Его глаза твердо смотрели на Вулфа. — Я был здесь.
— Все время?
— Да, сэр.
— А где был Джо?
— Тоже здесь.
— Все время?
— Да, сэр.
— Ты уверен?
— Да, сэр.
— А где был Лео?
— Тоже здесь, все время. Где же еще мы можем быть во время ужина? А когда Марко не пришел…
— Если вы не против, — вмешался Кремер, — я все это уже знаю. — Мне не нужно…
— Мне нужно, — прервал его Вулф. — Я несу двойную ответственность, мистер Кремер. Я, безусловно, намерен приложить все силы к тому, чтобы убийца моего друга был пойман и привлечен к ответственности в кратчайший срок. Но на мне лежит еще и другое бремя. Как вы вскоре официально узнаете, согласно завещанию моего друга, я являюсь ad interim[1] его душеприказчиком и опекуном имущества. Не наследником. Этот ресторан представляет единственную реальную ценность, и он был завещан шестерым из тех людей, которые здесь работают, причем наибольшая часть переходит к тем троим, о которых я уже спрашивал. Об условиях завещания они узнали год назад, когда в него внесли изменения. У мистера Вукчича не было близких родственников, да и вообще в этой стране никого нет.
Кремер посмотрел на Феликса:
— Сколько стоит это заведение?
Феликс пожал плечами.
— Не знаю.
— Вы знали, что в случае смерти Вукчича, вы становитесь совладельцем ресторана?
— Конечно. Вы слышали, что сказал мистер Вулф.
— Ты не сказал об этом.
— Боже мой! — Феликс дрожа вскочил со стула. Он постоял с минуту, чтобы дрожь прекратилась, снова сел и наклонился к Кремеру. — Требуется время, чтобы говорить о некоторых вещах, мистер. Обо всем, что было между Марко и мной, между ним и всеми нами, я готов рассказать с удовольствием. Таить мне нечего. Да, работать с ним порой было трудно, он бывал суровым, иногда грубым, мог накричать, но он был замечательной личностью. Послушайте, я скажу вам, как я к нему отношусь. Вот я. А здесь сбоку Марко, — Феликс постучал себе пальцем по локтю. — Вдруг появляется некто, наводит на него пистолет и собирается выстрелить. Я бросаюсь, чтобы заслонить собой Марко. Думаете, я герой? Нет. Я совсем не герой. Просто я так к нему отношусь. Спросите мистера Вулфа.
Кремер проворчал:
— Он только что выяснял, где вы были после семи часов. Ну, а Лео и Джо? Как они относились к Марко?
Феликс выпрямился.
— Они сами вам скажут.
— А вы как думаете?
— Не так, как я, потому что у них другой темперамент. Но предположить, что они могли бы навредить ему — никогда. Джо не бросился бы, чтобы заслонить Марко. Но он напал бы на человека с пистолетом. Лео — не знаю, но, по-моему, он позвал бы на помощь, позвал бы полицию. Я его не упрекаю. Ни обязательно быть трусом, чтобы звать на помощь.
— Жаль, что никого из вас не было, когда это случилось, — отметил Кремер. Это замечание показалось мне неуместным. Было очевидно, что Феликс ему не нравится. — И вы говорите, что даже не представляете о том, кто бы хотел его смерти?
— Нет, сэр, не знаю. — Феликс задумался. — Конечно, есть кое-какие догадки. Например, женщины. Марко был галантным кавалером. Единственное, что могло отвлечь его от работы, — это женщина. Я не могу сказать, что женщина для него была важнее соуса — он не мог быть небрежным по отношению к соусу. Но он был не равнодушен к женщинам. Ему ведь совсем не обязательно было находиться в кухне, когда вечер уже был в разгаре; Джо, Лео и я вполне справлялись со столиками и обслуживанием, поэтому если Марко предпочитал поужинать за своим столиком с дамой, мы не обижались. Но другие могли обижаться. Не знаю. Я сам женат, у меня четверо детей и совсем нет свободного времени, но все знают, какие чувства может вызвать женщина.
— Так он был бабником, — пробурчал сержант Стеббинс.
— Пф! — поморщился Вулф, — галантность совсем не всегда прислужница похоти.
Все это было слишком утонченно для присутствующих, но факт остается фактом: Вулф сам спрашивал меня об отношениях Марко к женщинам. А через три часа этот же вопрос вновь был в центре внимания. Феликса отпустили и попросили прислать Джо. Появились другие сыщики из уголовки, а также помощник районного прокурора. Официантов и поваров допрашивали в отдельных кабинетах, и всем задавали вопросы о женщинах, с которыми за последний год ужинал Марко. К тому времени, как Вулф выразил желание на сегодня все закончить, встал и потянулся, было уже далеко за полночь, и мы собрали изрядную кучу сведений, включая имена семи женщин, из которых ни одна не пользовалась дурной славой.