Малко хотел соврать, но это было опасно.
- Нет, я австриец.
Это сообщение не произвело на нее никакого впечатления. Она вертела в руках пустой стакан. Ее зрачки были очень расширены. Малко еще никогда не видел человека с такими постоянно расширенными зрачками. А, может, она наркоманка?
- Вы иногда возвращаетесь на родину?
- Изредка.
Ее глаза оживились:
- Возьмите меня с собой!
Это превращалось у нее в идею фикс. Малко улыбнулся:
- С удовольствием, но...
Фебе быстро сказала:
- Не говорите моей матери, что я просила вас взять меня с собой. Обещаете?
- Обещаю.
- Хорошо. Тогда закажите для меня второй стакан рома.
Она осушила его, как и первый, одним глотком. Щеки её порозовели, и она улыбнулась, показав красивые белые зубы.
- Здесь много пьют... Вы увидите.
- Почему я увижу?
Фебе пожала плечами:
- Когда вы поживете тут три-четыре месяца, у вас появится желание умереть, делать черт знает что, пить, кричать, спать и больше не думать...
- Но я не собираюсь долго здесь оставаться. Я же вам сказал, что я в отпуске.
Фебе встала:
- Я ухожу. Вернусь за вами в девять часов. Но не надо мне врать. Вы не в отпуске, иначе бы не приехала один.
Он не успел ничего возразить. Черный "Мерседес" развернулся и, подняв тучу пыли, выехал на дорогу. Что, черт подери, она хотела сказать? Может, кто-нибудь предупредил Руди Герна о его прибытии? Но это невозможно. Яхта Брюнера уничтожена, а сам он мертв. Никто не мог знать, зачем Малко сюда приехал. Однако замечание Фебе его насторожило. Ему показалось, что и встреча с ней, и приглашение - не случайны. Это могло быть ловушкой, а Фебе - Далилой. Этакий ямайский вариант. Во всяком случае, его исчезновение может пройти вполне незамеченным.
Малко вернулся в свою комнату и переоделся, решив не брать с собой пистолет. Остальные клиенты уже ужинали, когда он вышел на веранду ждать Фебе.
Ночь, как всегда в тропиках, наступила мгновенно. Сначала он услышал, а потом увидел черный "Мерседес" и пошел навстречу. Фебе нельзя было узнать. Черные бархатные брюки с широким золотым поясом придавали ей сходство с пауком. Черный обтягивающий свитер подчеркивал маленькую грудь. Она даже причесала свои короткие волосы, однако лицо не накрасила.
- Вы прекрасно выглядите, - сказал Малко, целуя кончики ее пальцев.
- Зачем вы это говорите? Это неправда, - горько заметила она. - У меня нет груди, нет...
- Зато у вас много шарма.
Они поехали по единственной асфальтированной дороге к Негрилу. Проехав городок, Фебе миновала рощу банановых деревьев и углубилась в джунгли. Машина подпрыгивала на ухабах и кочках. Фебе вполголоса выругалась.
- Что случилось? - спросил Малко.
- Я ненавижу эту страну! - сказала она; - Я бы хотела, чтобы здесь случилось землетрясение или еще что-нибудь. Чтобы Негрил исчез! Чтобы я могла уехать отсюда в настоящие города, где много людей.
- Что же вам мешает?
На лице девушки показалась презрительная усмешка:
- Моя мать. Она не даст мне ни гроша, если я уеду. А впрочем, я не представляю, куда ехать. Я никого не знаю. И я даже недостаточно красива, чтобы стать проституткой.
Малко вдруг вспомнил ее странное замечание.
- Почему вы сказали, что я вру?
Фебе улыбнулась чувственной и жестокой улыбкой:
- Потому, что вы убили. Очень часто мне достаточно одного взгляда, чтобы сказать: этот человек кого-то убил. Я привыкла. И вы здесь прячетесь, а не отдыхаете. - Голос ее слегка дрожал. Она внезапно остановила машину и, повернувшись к Малко, сказала:
- Поцелуйте меня.
Ее рот был горячим и живым. Фебе вся дрожала, как собака, вытащенная из воды. Оторвавшись от него, она прошептала ему на ухо:
- Вы должны рассказать! Меня это ужасно возбуждает.
Малко вздохнул:
- Что вы хотите, чтобы я вам рассказал?
- Про смерть. Как вы убивали людей!
Малко не удержался:
- Где это вы так безошибочно научились узнавать убийц?
Она загадочно улыбнулась:
- Мы приехали, опоздав на четверть часа.
Они выехали на площадку, окруженную с трех сторон белыми зданиями. "Мерседес" остановился перед широкой стеклянной дверью, через которую была видна большая комната, освещенная свечами. В комнате толпились люди, пьющие и разговаривающие. Белые. На пороге их ждала женщина, одетая в золотистые брюки и такую же тунику. Она подошла к ним и протянула Малко руку:
- Добро пожаловать в Охориос. Фебе сказала, что вы очень симпатичный и развлекали ее на пляже. Я рада с вами познакомиться. Меня зовут Эльза.
Малко наклонился над протянутой рукой. Мать Фебе слегка переместилась, и свет настольной лампы осветил ее лицо. Малко с трудом скрыл отвращение:
Эльза сделала не менее четырех подтягивании, и теперь кожа была так натянута, что казалось - эта женщина не может открыть рот, не закрыв глаза. Голубые глаза сияли на гладком до омерзения лице. Несмотря на все ухищрения, было ясно, что ей далеко за пятьдесят.
- Пойдемте, и представлю вас мужу, - сказала она.
Вокруг находились люди, в основном, лет сорока-пятидесяти, довольно плохо одетые. В углу стоял большой стол с закусками и множеством бутылок с виски и ромом. Малко чувствовал себя не в своей тарелке в этом немного странном для него обществе. Никто не обращал на вновь прибывшего ни малейшего внимания. Вдруг до него дошло, что гости говорят по-немецки. Итак, он нашел то, что искал: немецкую колонию в Негриле. Но у него не было времени проанализировать свое открытие. Эльза подвела его к мужчине в белой рубашке с короткими рукавами. Огромный шрам от правой щеки до шеи резко выделялся на его лице. Наверняка память от войны. Мужчина посмотрел на него. Острый подбородок, недоверчивые глаза неопределенного цвета.
- Добро пожаловать в Охориос, - сказал он по-английски. - Надеюсь, эта дурочка Фебе вам не слишком надоела? Вот вам стакан, и желаю приятного вечера. - И отвернувшись от Малко, хозяин дома продолжил прерванный разговор с высоким блондином и его женой. Эльза жеманно сказала:
- Мой муж - не родной отец Фебе. Ее отец был убит на войне. Надо признаться, что между ними неважные отношения.
- Я это заметил, - осторожно заметил Малко. - Может, вам стоит послать дочь в хороший пансионат за границу?.. - Он тут же понял, что сделал оплошность. Лицо женщины вытянулось еще больше.