— Ну, а когда он помог вам, миссис Фэншо, при каких обстоятельствах?
Вдова покраснела.
— Через несколько месяцев после нашего знакомства… Я вела себя… глупо. Брак мой… не слишком удался и вот я… вообразила, что влюблена в одного австрийского аристократа, который… который… впрочем, неважно, сэр. Короче, однажды я согласилась пообедать с ним и обнаружила, что он вовсе не тот galant homme[45], каким я его себе представляла, а совсем напротив. Не знаю, что бы я делала, если б на выручку не подоспел сэр Энтони.
— Так он там тоже был?
— Да. Видите ли, он знал, что этот австриец пригласил меня… я сама ему рассказала, и сэр Энтони отговаривал ехать. Но я… как я уже говорила, сэр, я была молода и очень глупа… и не послушалась. Когда сэр Энтони заехал к нам и узнал, что меня нет, он тут же догадался, где я, и отправился прямо к графу домой. Назвался каким-то вымышленным австрийским именем и вошел как раз в тот момент, когда… когда граф… пытался меня поцеловать. Никогда не забуду, какое облегчение испытала я при виде сэра Энтони! Он был такой надежный и такой… такой, словом, настоящий англичанин с головы до пят! Граф, конечно, был в ярости, и сперва я думала, что его лакеи вышвырнут сэра Энтони вон. Но после того, что сказал ему сэр Энтони, понял, что удерживать меня долее бесполезно… и я поехала домой. Энтони был очень добр — не укорил меня ни словом и ничего не рассказал мужу. Два дня спустя они с графом сражались на дуэли и граф был ранен в легкое. Вот, собственно, и все… Но я до сих пор страшно ему благодарна и очень интересуюсь, как идут его дела. Мистер Фэншо уехал из Вены через несколько недель после этого происшествия и с тех пор я так и не видела моего спасителя, — она вздохнула и внимательно посмотрела на Карстерса. — А вы… вы так на него похожи!
— Вы полагаете, мадам? — это было все, что нашелся ответить Ричард.
— Да, сэр. Могу сказать даже больше, хотя, возможно, вы сочтете это дерзостью с моей стороны. Скажите, сэр Энтони — ваш брат?
Внезапность этого заявления совершенно сразила Карстерса. Он побелел.
— Мадам!..
— Пожалуйста, прошу, не опасайтесь пресловутого женского языка, сэр. Ко мне это не относится, уверяю вас. Впервые увидев вас на балу, я была просто потрясена сходством и спросила моего партнера, мистера Стейпли, кто вы. Он объяснил и кроме того… рассказал куда больше, чем я желала бы слышать.
— Вот и доверяй после этого Уиллу Стейпли! — воскликнул Ричард, проклиная в глубине души этого завзятого сплетника.
— Помимо всего прочего, он упомянул о вашем старшем брате, который… который… Короче, он рассказал мне все. Разумеется, я тут же вспомнила о моем бедном сэре Энтони, несмотря на то, что выглядит он моложе вас. Я не ошиблась?
Ричард поднялся и, отойдя к окну, повернулся к ней спиной.
— Нет…
— Так я и знала, — кивнула миссис Фэншо. — Так вот почему он никогда не говорил об Англии! Бедный мальчик!
В душе у Ричарда все так и перевернулось.
— Так значит, он вечно будет изгоем, — продолжила вдова. — Вечно одинокий, несчастный, без друзей…
— Нет! — крикнул он и обернулся. — Ради всего святого, мадам!
— Но разве когда-нибудь это общество, столь жестокое, злое общество примет его? — возразила она.
— Настанет день и общество… примет его, миссис Фэншо. Вот увидите.
— Буду с нетерпением ожидать этого дня, — вздохнула она. — О, если бы это было в моей власти, отплатить хотя бы частично за его доброту!..
Услышав эти слова, Ричард поднял голову.
— Уверен, мой брат считает этот поступок делом чести, — с гордостью заметил он.
— Да, — улыбнулась она. — Вы очень похожи, особенно когда говорите вот так. Прямо вылитый он!
— Он стоит тысячи таких, как я, миссис Фэншо! — с горечью воскликнул Карстерс и тут же умолк, опустив глаза.
— А как же его настоящее имя? — мягко спросила она.
— Джон Энтони Сент-Эрвин Делани Карстерс, — ответил он. — Граф Уинчем.
— Так значит, Энтони все же было его настоящее имя! Я рада. Он всегда будет для меня Энтони.
Настала долгая пауза. Затем молчание нарушила вдова.