Палач легонько отбросил плеть на стол. На лице бесхитростное — пригодится. Он опять подошел вплотную к Кайрин и склонился, разглядывая розово-коричневую плоть.
− Вы пользуетесь псилофроном[130] или варварским нурэ[131]?
− Не смейте! — сдавлено прохрипела Кайрин. Кровь приливала к голове, и ей было трудно говорить и следить за действиями мучителя.
− Вы правы, то, что открыто мне, не должно видеть никому кроме законного супруга. Он бы огорчился, узнай об этом.
Амбуаз повозил языком во рту, собирая слюну и целясь в складки гениталий. Тягучая капля потянулась с губы.
− Уйди! — дернулась Кайрин в бешенстве.
Палач невольно отшатнулся и слюна упала на пол.
− Свободы много, − посетовал Амбуаз и покрутил маховик поменьше. Теперь Кайрин висела в растяжку. Ни единой пяди свободной цепи и, следовательно, действия.
− Я вырву тебе глаза, − пообещала она.
− Когда?
− Когда смогу.
− Поскольку я уже видел, то, что видеть не должен, не будет большим грехом, если я сделаю так…
Он в два рывка разодрал тунику. Кайрин забилась. Что толку? Ей хорошо продемонстрировали, она беззащитна.
− Много лучше.
Амбуаз вернул Кайрин в нормальное положение.
− Ты… ты… ты пожалеешь! — гневалась она.
Палач без замаха шлепнул её по щеке. Больно не было. Унизительно. И стыдно за беспомощность.
− Бэну! Бэну! Вы ничего не поняли? Неужели вы допускаете мысль, что я теряю время с первыми попавшимися людьми? Как можно! Здесь оказываются только те, кому есть что скрывать и есть что сказать.
Он отошел к очагу, пошуровал кочергой, подбросил дров. Поочередно зажег факела и свечи. Света стало больше чем достаточно, разглядеть углы пыточной. Тиски всех размеров, страшные пилы с заржавленными зубьями, молотки малые и большие, деревянные и металлические. Клещи от крохотных до огромных. На стеновых колышках висят буры, долота, проволочные петли. В углу станок для растяжки, тут же рама для подвешивания. Под ней поддон, собирать истекаемую кровь. «Кошачьи лапки» для сдирания кожи, серповидные резаки для оскопления, гарроты для удушения. «Журавль» и маски для вливания в чрево воды. Раабский сапог, дробить кости ступней и голени. Стул-решетка с жаровней под ним, «Железная дева», «Ведьмино кресло». В углу куб для утопления, всевозможные колодки и прочее из богатейшего арсенала дознавателей инквизиции.
Амбуаз нагреб в жаровню углей и не спеша, стал раскладывать всевозможные иглы и крючки, показывая каждый предмет.
− Вот эта позволяет аккуратно вынуть глаз, − рассказывал он Кайрин. — А этой можно вытащить кишки через маленький разрез в животе. Эта годна тянуть сухожилия, а вот эта только для вен. Вот эту, ершистую, вводят в канал мужского члена. Подойдет он и для женщин. Вот гвозди забить в сочленение суставов. Маленькие годны под ногти. Это, − он показал блестящие ножницы, − Стригунки. Отстригать уши, губы, носы, пальцы. Но пальцы сподручней долотом, − он взял из набора железку. — Стук и отлетел. Стук и второй. Начинают с ног[132].
Истинное мастерство палача, сломить жертву еще до того как дотронется, как начнет увечить и коверкать тело. Ведь тело только тело и оно полностью в его власти. А душа? Это то, что отдадут, испугавшись пыток или не стерпев боли. Это самое трудное. Прости Создатель звучит как ересь, но то, что ты вдохнул в человека, достанется палачу!
− Что вам надо от меня? — спросила Кайрин, срывающимися голосом. Дорога мести привела в Серные Бани и выбраться невредимой будет нелегко. Если вовсе возможно.
− Гм… Пока ничего, − пожал палач плечами. — Инструмент не готов. Вот когда приобретет малиновый оттенок… При соприкосновении кожа должна шипеть и стягиваться… Тогда я задам несколько вопросов.
Амбуаз направился к верстаку. Верстак установлен в стороне. Жертве не видно, что на нем. Она может только догадываться! Догадываться и молиться о спасении.
Взгляд Кайрин затравлено метался. Руки непроизвольно тянули цепи. Тщетно. Из этих оков без посторонней помощи ей не вырваться. Не вырваться…
− Каких вопросов?
− Каковые требуют ответов, − палач вернулся к огню. — Знаете что это?
− Нет, и не хочу знать.
− Я вам скажу. Это самый безобидный нож. Почти сапожный. Им срезают кожу с небольших участков. Миндальничают. В рану сыпят соль или перец, льют кипяток или раскаленное масло. Редко воск со свечи. Иногда припаливают огнем. Я начну с вашего плечика? Создатель над нами! Кайракановской ереси тут не место.
130
Псилофрон — ароматическая смола растительного происхождения, использовалась для удаления волос с промежности и устранения неприятного запаха.
132
Ничего из орудий пыток не придумано. Ими действительно пользовались на длительном отрезке нашей истории.