- Как видите, я не обманываю вас! Посмотрите на этого мальчика! За что он должен был умирать? За жидовскую власть? Его силой отняли у матери! Она не хотела, чтоб ее мальчика забирали на войну! Я правильно говорю, мальчик? Ты же хочешь кушать? Хочешь жить? А я могу тебе дать хлеба! Тушенки! Печенья! Ну? Что ты молчишь?
Илюха стоял и думал: «Печенья обещали, а вот где бочка варенья? Спросить или не стоит?» Подумал и решил промолчать…
- Посмотрите, как он боится красных комиссаров, поэтому молчит! Как они затуманили его сознание!
Зачем помирать, если можно жить! Кто хочет, может работать по специальности в мастерских, а кто хочет, может с оружием в руках искоренять ненавистную красную чуму! У нас уже создаются национальные русские, татарские, казацкие, кавказские, туркестанские освободительные отряда! Кто хочет бороться с оружием в руках – шаг вперед!
-Мужики, - тихонько сказал один из Илюхиной группы, которого звали Коля. – Я попробую. Не хочу просто подыхать от голода. Потерплю, а потом, как дадут оружие, я им покажу, кузькину мать!
-Николай! Не вздумай! – его попытался остановить их негласный командир - Сергеич, но не успел. Коля уже вышел из строя.
Из строя вышло 17 военнопленных.
- Ну что, мальчик? Ты с ними или пойдешь спать под открытым небом, мерзнуть и голодать? Выбирай!
Илья двинулся в общий строй на свое место.
-Какой глупый мальчик… Ну, что ж! Вы готовы верой и правдой служить новой России и фюреру?
Раздалось еле слышное и нестройное, будто на выдохе: «Да».
-Я не слышу! Никто не слышит! Громче!
-Да! Теперь 17 вышедших из строя ответили громко и четко.
-Вот! Совсем другое дело! - улыбнулся немецкий офицер, а потом продолжил уже по-немецки. – Ефрейтор! Подберите пару десятков из этих скотов, которые уже не могут работать.
-Слушаюсь, господин гауптман! – ефрейтор сделал несколько шагов в сторону, вскинул вверх руку и к нему стали подбегать «капо».
Через несколько минут немецкий офицер оказался между двумя строями: перед ним стояло около 20 человек, которые еле держали строй, которые просто еле стояли, за ним стояло 17 изъявивших желание служить немцам.
-Ну, кто самый смелый? – офицер оглянулся через плечо на желающих служить.
-Я смелый! Что надо делать?
-Убей вон того, докажи верность фюреру! – офицер достал из кобуры «Вальтер» и зашел за спину «смелого».
«Смелому» дали карабин Маузера.
-Докажи, что ты не только смелый, но и меткий – там один патрон.
«Смелый» без колебаний вскинул карабин, быстро прицелился и выстрелил в грудь стоящему первым в другой шеренге. Из толпы пленных послышались проклятья, шеренга смертников попыталась разбежаться, но им не дали. Развернули спиной к убийцам.
-А ты действительно меток! Отлично! Проверку прошел! – дал оценку предателя Гауптман. – Следующий!
Следующий отказался стрелять – ему в лицо выстрелил из пистолета немецкий офицер.
Третьим был Коля…
Коля приставил ствол карабина к голове следующей жертвы, в затылок Коли требовательно ткнулся ствол «Вальтера»:
-Ну? Долго ждать? Считаю до трех!
По лицу Коли текли слезы он шептал:
-Как же так, братцы? Я же не хотел…
-Раз!
-Я же не хотел…
-Два!
-Простите, братцы, я же…
-Три!
Грянул выстрел. Коля, по лицу которого текли слезы, опустив винтовку, смотрел на убитого им красноармейца и продолжал шептать:
-Братцы… Простите, братцы…
Стоящий рядом с Ильей Сергеич сплюнул на землю:
-Иуда…
А Илья, глядя на все это, только сейчас понял, что он должен был бы пройти, если бы понадеялся, как и Коля, перехитрить немцев и вырваться из концлагеря, притворно согласившись служить фрицам.
Только двое вышедших из строя пленных отказались стрелять в своих товарищей, чтоб спасти свои жизни, обменяв их на жизни других…
Мысли о побеге не оставляли Илью ни на минуту, только и силы тоже уходили каждую минуту пребывания в концлагере.