-Господин генерал! Поныри наши! Остатки сопротивляющихся были уничтожены в северной части поселка 101-го танко-гренадерским полком и 244-го батальоном штурмовых орудий! Проводится зачистка поселка!
-Благодарю, обер-лейтенант! А теперь скажите, какой ценой?
-Потери очень велики, во многих ротах осталось по 20-30 человек…
Своей храбростью и ценой собственной жизни бойцы 307 дивизии и гвардейцы батальона капитана Жукова дали возможность ослабить натиск фашистов на Ольховатку и Тепловские высоты, обеспечили. вступление в бой главных сил Армии...
Через несколько дней в своем дневнике начальник Генерального штаба вермахта генерал Цейтлер после провала операции «Цитадель» запишет: «Здесь, под Понырями, навсегда был зарыт ключ к нашей победе в этой войне»
Из окружения смог выйти ординарец комбата Жукова, который и рассказал о судьбе товарищей.
Погибли капитан Жуков, политрук Козьяков, санинструктор Анечка, спасая раненых… 15 июля, когда немца отступили, а в Поныри пришли наши, нашли на стене дома надпись, сделанную Ильей: «Гвардейцы умирают, но не отступают!». Один из бойцов – десантников взял кусок угля и исправил: «Гвардейцы Жукова умирают, но не отступают!»
Удалось найти тела 259 воинов, их захоронили в братской могиле вместе с их командиром.
В списке погибших был и гвардеец Фролов, награжденный орденом «Красной звезды» посмертно…
Сержант Коля
Сержант Коля затащил мальчишку в выгоревший немецкий бронетранспортер. С каждым часом, с каждой минутой, что они были вместе, юный разведчик его удивлял все больше и больше. Сначала разведчик его просто поразил тем, что оказался мальчишкой, потом удивил бесстрашием в атаке, рассудительностью ответов десантникам на подколки и подначки, точностью выстрелов, смекалкой с бутылкометом…
-Ну, что, Илюха, видел, как наши ходят в рукопашную? –подмигнул сержант мальчишке. – А разведка на такое способна?
-Всему свое время, Коля. Пока есть чем стрелять, зачем идти в рукопашку? – просто ответил мальчишка.
Но вот кончились патроны и… и мальчишка, предварительно спрятав обмотанную тряпьем винтовку, взялся за черный нож и пошел в рукопашную, вместе со всеми оставшимися…
Хоть и пытался сержант не допустить прямого боя мальчишки с немецкими солдатами, но – не смог…
И снова поразил огромного десантника мальчишка, поразил нестандартной работой ножом.
Пока сержант разбирался с здоровенным фрицем, Илья оказался один против двоих немцев. Судя по ухмылкам, немцем, как увидел Коля, они решили взять мальчишку живьем и немного расслабились, поняв, кто оказался против них двоих. Один из улыбающихся немцев не спеша пристыковал штык к винтовке и ткнул им в безрассудно (с точки зрения немца) приближающегося мальчишку.
Пока он это делал, мальчишка успел сделать несколько шагов навстречу, прижимая к правому бедру черный нож разведчика.
Улыбающийся немец ткнул винтовкой с примкнутым штыком в сторону мальчишки, как бы пугая. Мальчишка отшагнул вправо, развернув корпус параллельно винтовке, левой рукой прихватил сверху цевье «Маузера» и пальцы немца, а правой чиркнул ножом по запястью левой руки врага, что стало для него неожиданностью. Немец еще не успел закричать от боли, как мальчишка просунул нож уже между прикладом винтовки и правой рукой фрица и сделал шаг правой ногой вперед. Получилось, что с этим шагом мальчишка резанул по запястью правой руки врага и не давал убрать уже порезанную левую руку, как бы подбивая ее под локоть – от неожиданности немец кувыркнулся в воздухе, грохнулся на битый кирпич, оставив винтовку Илье. Второй немец, увидев все это, стал передергивать затвор, досылая патрон в патронник, вскинул винтовку и выстрелил в мальчишку, а Илья кувырком ушел под ноги солдата и сделал два режущих движения по ногам немца в районе колен…
Увидев мальчишку, забрызганного кровью и с черным ножом в руке, еще один немец развернулся и заголосил:
-Schwarzmesser!
Рядом рванула граната, Илья упал на землю, по спине забарабанили камни… больно.
Две винтовки принес Илья из этой атаки.
-Ну, ты, брат, даешь! – сержант тихонько стукнул Илью в грудь. - Хоть умойся – весь кровью заляпался… И где такому учат? В разведшколе?
-Нет, у морпехов, у меня папа – офицер. Да и вообще, мне повезло, просто они от меня не ожидали, - Илья развернулся.
У ну, стой! – интонация у сержанта поменялась. – тебя, кажись, зацепило!