Когда я открыла глаза от ужасных звуков орущего под окном, в комнате было темно. Щелкнув по артефакту на тумбочке у кровати, комнату озарил приглушенный свет.
– Кар-р-р, – раздалось карканье Киры, сидящей на подоконнике.
Посмотрев в окно, которое выходило на академический двор, внизу увидела Милького. Мне стало дурно! Он стоял с цветком в обнимку и зауныло пел песню о неразделенной любви. Голоса и слуха у него не было, потому его исполнение больше подходило дворовым котам, что мурчат весной по ночам, не давая спать.
– Ты будешь на это слушать? – спросила Киру.
– Кар-р-р.
– Слушай, а я буду спать.
Накинув на окно заклинание тишины, пошла и легла обратно на кровать, выключив артефакт. Даже через заклинание было слышно, как Мильког продолжал петь свою песню, не давая заснуть.
Постепенно за окном стали слышны недовольные возгласы адептов, которым как и мне это мешало. Ну, что за упрямец? Он не хотел ничего понимать! Вдруг до меня донеслось:
– О, моя Тая! Я так хочу, чтобы ты обратила внимание на меня.
Застонав, прикрыла голову подушкой. В дверь постучали. Встав с постели поплелась открывать. На пороге лицезрела злых соседок по коридору.
– Успокой своего поклонника, или его успокоим мы.
Эти могли! Они учились третий год, но были с боевого направления, а на боевом учат успокаивать и даже упокаивать.
– Хорошо, я разберусь.
Закрыв дверь, проследовала к окну. Сняла заклинание тишины, завывание усилилось, рывком распахнула окно .
– Мильког, – заорала я. Заунылая песня сразу же прекратилась
– Моя любимая Тая, – обрадовался он, прижимая цветок к груди, – Ты меня услышала!
– Мильког, если ты сейчас же не вернешься к себе и не прекратишь петь, я заберу у тебя цветок!
Он обиженно посмотрел в мою сторону и прижал горшок к груди сильней.
– Но тогда с кем я буду разговаривать, если ты его заберешь?
– Вот именно! Ни с кем! Потому бери цветок и иди к себе.
Он опустил голову и побрел ко входу в академию. Больше в эту ночь никто не пел!
глава 10
Утром я еле встала. После каникул каждая ночь в академии была с сюрпризами. Выспаться не получилось, и я полусонная, едва могла встать. Пройдя в ванную, умылась ледяной водой, в противном случае мои глаза не хотели открываться.
Посмотрев на себя в зеркало, решила, что нерасчесанные волосы не могут испортить то, что и так паршиво выглядело. Вид у меня сегодня был удручающий: под глазами синяки, белки глаз красные, лицо приобрело нездоровую бледность. Может заглянуть к Тарку на целительский и попросить там отварчиков?
Собравшись, взяла котелок для занятий по зельеварению, в дверях спросила:
– Кира, ты здесь или со мной?
– Кар-р-р.
Взмахнув крыльями, Кира перелетела на мое плечо. Только перешагнула порог, как чуть не врезалась в Милькога.
– Тая, а я тебя жду. Пойдем вместе на завтрак?
– Нет, – отрезала, обходя его.
– Тая не уходи. Давай я хотя бы провожу тебя в столовую.
Тяжело вздохнув, не стала его гнать, пусть идет рядом. Мои действия привели к таким последствиям, надо было думать, прежде чем вестись на проказы подруг. Впрямь как в девстве проказничали вместе – расхлябывать, что получилось мне.
В столовой набрав еды на поднос, направилась к столику, за которым завтракали подруги со своими парнями. С грохотом поставила поднос. Девочки посмотрели на меня с удивлением, еще с большим удивлением они переводили взгляды за мою спину.
– Тая, а это кто? – спросила Марика.
Я оглянулась, посмотрела на Милькога, который стоял с глупой улыбкой на лице. Поморщившись ответила:
– Это Мильког.
Все молчали! Конечно, а что тут можно было сказать, когда рядом со мной стоял адепт, считающий, что любит меня? И все знали, что сами приложили к этому недоразумению руки.
– Мильког.
– Да, Тая.
– Иди куда-нибудь, – я развела руками, – Например: позавтракай.
– Если ты этого хочешь, то я пойду, – ответил он. Как по команде развернулся, направляясь в противоположною сторону от меня.