– Гарик, у нас все без обмана. Жесткий режим, строгая диета, занятия спортом, контроль врачей. Все худеют. Но Екатерина поправилась. Тому есть две причины. Она тайком поджирает. В студии повсюду висят камеры, на съемках точно ничем не полакомишься. Значит, она лопает тайком дома. Все члены семьи засыпают, а твоя жена на цыпочках к холодильнику крадется. Или у нее опухоль мозга, которая дает бесконтрольный набор веса, даже если пьешь одну воду. И то, и другое плохо, но второе намного страшнее.
Лена стиснула пальцы рук в замок.
– Мы запаниковали, отправились по врачам. Кое-как Катю в томограф запихнули, она не хотела, ругалась. Никаких злокачественных образований у нее не нашли. Узнав эту новость, врач заговорила о гормональном дисбалансе, посоветовала сдать анализ крови.
– Невестка отказалась, сказала, что она себя прекрасно чувствует, а мы идиоты, ей жить нормально не даем, – возмутилась Мария Алексеевна, – легла на диван, не хотела ничего делать. Смотрела телевизор и ела.
– В конце концов мы еле-еле уговорили ее поехать в клинику, – сказал Игорь, – там пообещали справиться с бедой.
Лена поежилась:
– Я никогда не сидела в тюрьме, но, думаю, заведение для тучников на каземат очень похоже. Комнаты заперты, окна не открываются, родных не пускают. Жуть.
– Помогло? – спросил Димон.
– Вообще никак! – отрезал Игорь. – Вес шел вверх. Медленнее, чем раньше, но неуклонно. Если вы по триста граммов каждый день набираете, сколько в месяц получится?
– Девяносто килограммов, – ужаснулась я.
– Девять, – поправил Коробков, – но это тоже очень много, за год-то набежит сто восемь. А что медики говорили?
– Руками разводили, – объяснила Лена, – в клинике никогда с подобным эффектом не сталкивались. Ну как можно прибавить в объеме, если сидишь на жесткой диете, занимаешься физкультурой, работаешь с психотерапевтом?
– Катю туда уложили, потому что Сонечка после пребывания в этой клинике в два раза меньше весить стала, – воскликнула Лена.
– Это дочка друзей мамы, – пояснил Гарик.
– В ее случае очень просто объяснить вес в сто двадцать килограммов, – сказала старшая Головина, – Соня – единственный ребенок в богатой и большой еврейской семье. У нее две бабушки, тетки, все живут в разных квартирах. Девочка никогда садик не посещала, ее от одной родственницы к другой передавали. Женщины все как одна прекрасно и вкусно готовят, каждая старалась попотчевать малышку: «Кушай, солнышко, порадуй меня». Вот Соня всех и радовала. В конце концов она сама приняла решение, что надо худеть, а то нет никакой личной жизни. Она провела в клинике лето, потеряла килограммов тридцать, вернулась домой, переехала жить в свою отдельную квартиру, отказалась ходить в гости к хлебосольной родне. Результат: сейчас она весит, как воробей.
– Если человек ограничивает количество пищи, то он непременно похудеет, – вздохнула я, – но есть одна засада. Я сама пытаюсь держать вес в рамках. Давно поняла: если после семи вечера что-нибудь слопаю, утром увижу на весах цифру, которая меня огорчит. И ведь прекрасно знаю, что нельзя жрать на ночь. Всем вокруг говорю, что не ужинаю. Но подчас еду с работы, понимаю: дома опустошить холодильник не смогу, стыдно как-то перед мужем и свекровью. Они-то уверены, что у меня железная воля. А голод начинает терзать желудок. Что делать? Остановлюсь у кафе, ну и…