Правильно или неправильно: «Как бы вы себя чувствовали, зная, что, рассказав всем секрет, вы испортили не только день открытия Олимпиады, но сделали все усилия, вложенные в создание шоу, напрасными?»
Простая замена слова «секрет» на «сюрприз», смещение акцентов привели к такому результату.
Как мы обнаружим позднее, язык помогает принять ту или иную сторону в любой ситуации, а не только при выборе между оппозициями древней триады. Функция языка на самом деле чрезвычайно проста: с его помощью мы отличаем одно от другого, вышаем ярлыки. Без языка у нас бы не было ничего. Там, где язык бессилен, бразды правления берет убеждения. Если функция языка состоит в том, чтобы различать явления, тогда функция убеждения – сделать привычное мне привычным для другого. Превратить мой испорченный сюрприз в наш общий секрет.
Мы должны овладеть умением описывать явления и убеждать друг друга, если хотим жить в согласии. Эта необходимость – следствие склонности нашего мозга видеть мир в черно-белых тонах. Но есть условия, которые нужно выполнять. Правила, которые необходимо соблюдать. Нам нужно знать, как работает наш мозг, когда и почему срабатывают уловки, связанные с черно-белым мышлением. И оставаться начеку, когда другие используют их против нас.
По мере того, как наше путешествие к сердцу влияния продолжится, мы обнаружим, что мозг, создающий грубые и примитивные модели реальности в наших головах сам является устаревшей и неактуальной, потрепанной картой, на которой указаны лишь три основные территории: «Бей или беги», «Мы или они», «Правильно или неправильно». Понимание того, как эта карта работает, делает ее доступной для обывателя, который без этого знания мог двигаться по ней наугад.
Мы узнаем, что установленный мозгом по умолчанию режим распределения явлений на категории по принципу «либо это, либо то» затрагивает все аспекты нашей жизни, применим к каждому суждению или решению, которое мы принимаем. Поймем, что такой способ мышления – наследие диких и героических предков, которое помогало им преодолевать трудности и выживать.
Опираясь на выводы из различных областей, от криминалистики до социальной и когнитивной нейробиологии, я предложу вам новую теорию социального взаимодействия, которую я называю теорией сверхубеждения. Эта теория дорабатывалась, пока мир проходил через Брексит, правление Трампа, пандемию COVID-19 и распространение исламского фундаментализма.
Оценочные баллы, тон кожи и даже голосование, в котором нужно выбирать между кошками и собаками, – это градации серого. Чтобы понять, как в реальности различные элементы соотносятся друг с другом и взаимодействуют, мы должны научиться разбирать большие и аморфные конструкции на более мелкие составляющие. Во всеобъемлющей серости мы должны расчертить шахматное поле, по которому сможем двигаться, играть на нем и рассуждать, как рациональные шахматные фигуры, – действовать предсказуемо и согласно правилам.
В шахматы можно играть только на контрастной доске. Жизнь продолжается, потому что наш мозг – и черный, и белый. Но мудрость – в познании серого, в более глубоком понимании того факта, что мы, как когнитивные гроссмейстеры, играем в эту игру, хотя ни самой доски, ни черно-белых квадратов на ней не существует.
И черным по белому написана древнейшая и самая могущественная истина, которую упустил Фредди Меркьюри. Фантазия, иллюзия – это тоже реальная жизнь. В реальности имеет значение все. По крайней мере, я так считаю.
Глава 1
Инстинкт делить все на категории
Прогресс – это способность человека усложнять простоту.
Когда одним теплым летним утром в 2003 году Линн Кимси пришла на работу, она понятия не имела, что события предстоящего дня превратят следующие четыре года ее жизни в зловещий, запутанный и мрачный психологический триллер. В тот вечер, получив новую задачу, она ехала домой по автостраде как реальное воплощение доктора Пилчера, косоглазого любителя жуков из фильма «Молчание ягнят».
Ранее в том же году, воскресным утром 6 июля, женщина по имени Джоани Харпер, трое ее детей и ее мать, Эрнестин Харпер, посетили небольшую церковную службу в Бейкерсфилде в штате Калифорния. Это был значимый день для всей семьи. Для младшего ребенка Джоани, шестинедельного Маршалла, это был его первый визит в церковь. После службы семья пошла обедать в местную закусочную. Затем они отправились домой на послеобеденную сиесту, а потом планировали вернуться в церковь на вечернюю службу. Джоани и ее дети должны были лечь спать в дальней спальне, а ее мать – в другом конце дома.