— Спасибо за информацию, командир. Можете ли вы утверждать, что врач Финни был вполне нормален и не имел признаков мании величия, мании преследования, других маниакальных заболеваний.
— Чего, чего? — не понял Фуш.
— Ну, не хотел ли он кого-нибудь убить? Не прятался ли он, думая, что за ним следят, что за ним гонятся, что, наоборот, его хотят убить. Или не говорил ли — он, что он, например, Наполеон, Юлий Цезарь, или Нерон, или из семьи Романовых? — уточнял судья.
— Ну что вы, сэр. Его фамилия Финни. Джек Финни. Какой же он Цезарь. Он корабельный врач. Вообще у него воображение плохо работало. Он даже не мог себя представить астероидом. У нас такая игра, знаете, в дальнем полете среди одних и тех же звезд хочется развлечений, поэтому извините за наивность взрослых людей, но…
— Понимаю, понимаю, — глубокомысленно произнес судья. — Продолжайте.
Царственный жест судьи не понравился командиру. «Сам ты Цезарь и Нерон, вместе взятые, пузырь надутый», — подумал он, а вслух продолжал:
— …так вот игра: один астероид, другой метеорит. Берем в руки по вареному яйцу и… трах… у кого яйцо разобьется, тот и проиграл. Правда, интересно?..
Судья пожал плечами и с удивлением смотрел на командира.
— Это нас русский научил, у них принято на Пасху вот так яйцами вареными стукаться, а Джон предложил ее космический вариант. Теперь, сэр, на любой планете мои парни прежде всего узнают, есть ли у них куры или крупные птицы…
— Спасибо, спасибо, командир, мы используем вашу информацию для установления истины. Ваша информация очень ценна. И все-таки были ли у него странности? Вернее так, особенности?
— Да, сэр, были. Он был очень принципиален и жил по закону какого-то… забыл фамилию. Он был для него как бог.
— Он был верующим?
— Сэр, кто летает, тот обязательно во что-нибудь да верит. У каждого свой бог. У Финни был свой, вот, черт, забыл, как его звали.
— Хорошо. Скажите, вы были командиром экипажа, доставившего группу первого контакта на планету Зетта?
— Да, сэр. — Командир гордо вскинул голову и выставил подбородок вперед. — Это был я.
— Что вы скажете об этом?
— В каком смысле, сэр?
— Ну вообще. Как там все было? Как вел себя Финни?
— О, сэр, это была удивительная история. Во-первых, я чертовски удачно посадил наш корабль на лесную поляну. Все ребята хором пропели мне здравицу, в ней, сэр, есть такие слова: «Пока командир с нами, мы и не думаем о своей жизни…»
— Ближе к делу, командир, не отвлекайтесь, — судья начал раздражаться.
— Я как раз ближе к делу и держусь. Не сядь мы на эту планету, ничего бы и не произошло. Так вот, я посадил корабль, посадил мастерски. — Судья отчаянно сморщился. — В лес убежали какие-то зверушки, я это видел собственными глазами, как вас, сэр. Как только я убрал пламя и мы спустились из корабля, к нам подошла делегация от местных жителей. Было такое впечатление, что они нас поджидали где-то за деревом. Наши специалисты по контакту и местные быстро договорились и ушли в лес. Заводилой у нас был Финни, уж очень бойко он с ними трепался. А мы улетели через сутки по местному календарю, как и предписывает инструкция. Сутки на размышление и переговоры с этими красавцами — во. — Командир красочно провел ладонью по горлу.
— Я понимаю ваш жест, что этого времени достаточно, а не как-то по-другому. — Судья все еще сердился на словоохотливость командира. — Значит, никаких признаков беспокойства, враждебности, прямой угрозы не было?
— Ни в коем случае, сэр. Даже наоборот, они ушли в лес обнявшись и покачивались все вместе в такт шагов. Если б я не был свидетель встречи, то подумал бы, что они… только вот песни не пели.
— А из леса они больше не показывались?
— Нет, но слышалась музыка.
— Музыка?
— Да, сэр, музыка. Финни так и не показался, хотя его надо было бы забрать. Пользуясь отсутствием врача, а в инструкции это есть: «В ряде случаев допускается применение дезинфицирующего универсального средства при наличии малейших признаков любых явлений, могущих повлиять на здоровье и состояние членов экипажа», некоторые под музыку и употребили… — Командир постучал пальцем где-то глубоко под подбородком, и по залу понеслись звуки, похожие на удары толстой палкой по стволу поваленного дерева.